Владимир Андреевич Добряков - Новая жизнь Димки Шустрова

— Способный! — Надежда Сергеевна чуть было не ступила в лужу. — Простите, а я считаю, он великолепен. У него все просто, и в то же время потрясающе… Как тут можно думать о туфлях!

— И все же я советовал бы сходить в мастерскую. Жалко — красивые туфли. И новые.

— Позвольте, замедлила шаг Надежда Сергеевна, — да откуда вы взялись… такой заботливый? И откуда у вас плащ? Зонт откуда? Из портфеля? И гвозди в нем же, и молоток. А там у вас на случай дождливой погоды не припрятано такси? Вместе с водителем.

Он не нашелся, что ответить на ее шутку. И это понравилось Надежде Сергеевне. В разговоре он был не так боек и быстр, как иные ее знакомые из круга журналистов.

Они прошли на остановку, где так же пузырились от дождя лужи и погуливал свежий ветер.

— Значит, такси с собой не носите, — подняв воротник плаща, с улыбкой сказала Надежда Сергеевна. — Досадно. А я уж начала верить, что вы настоящий волшебник и все можете.

— Не все, но кое-что… — Снова звякнули замочки, и мужчина извлек из портфеля большой, даже очень большой букет красных и желтых тюльпанов. — Это для вас.

— Для меня?! — поразилась Надежда Сергеевна. — Но… с какой стати?.. Нет, вы не обижайтесь, но я не могу взять. Решительно не могу.

— Не можете?.. — У него был несчастный, совершенно растерянный вид. В левой руке он держал зонт и раскрытый пустой портфель, а правой — нелепо, совсем не так, как это умел делать Куранов, прижимал цветы к… животу. Ей стало жаль его.

— Простите, но так не поступают. Я даже не знаю вас… Ой, как вы неловко держите. Рассыплете.

— Я в целлофан упаковал… А может, возьмете все-таки? Из своего сада. Я ведь от сердца.

— Но мне же неудобно. И так все вдруг, неожиданно. — Она хотела назвать его по имени, но помнила имя нетвердо и опасалась, что, перепутав, еще больше огорчит его. — Ну… если вы от сердца…

— От всего сердца! — обрадованно заверил он.

Надежда Сергеевна взяла букет, подняла упавший тюльпан, смешалась окончательно, и тут, на ее счастье, подкатила машина с зеленым глазком. Она не успела взмахнуть рукой, как парень и двое девушек опередили ее, распахнули дверцу такси, стали со смехом усаживаться.

— Вы не мимо почтамта? — спросила Надежда Сергеевна.

— Садитесь! — отозвалась девушка. — Впереди свободное место.

— До свидания, — быстро и виновато сказала Надежда Сергеевна. — Мне как раз по пути. — Секунду помедлив, она решилась: — Если хотите, можете позвонить. — И, уже подойдя к машине, назвала шесть цифр своего телефона. — До свидания, добрый волшебник! — Она вынырнула из-под его широкого зонта, села в машину и захлопнула дверцу.

«Счетовод»

Первым встретил молодую хозяйку Дымок. Слух у него поразительный: стоит с наружной стороны двери коснуться ключом замка — серый мурлыка уже в передней, весь внимание, пушистый хвост в знак дружелюбия поднят трубой. На этот раз кот не замурчал, даже забыл потереться мягким боком об ногу хозяйки: наверное, огромный букет цветов привел его в замешательство.

Вслед за Дымком появился Димка — прелюбопытное двенадцатилетнее создание, тоже довольно волосатое и глазастое, но куда менее ласковое и без каких-либо признаков дружелюбия. При виде матери, снимавшей плащ, он лишь произнес длинное и удивленное «ого-о!». Это тоже, по всей вероятности, относилось к цветам.

Наконец и округлая фигура Елены Трофимовны возникла в дверях.

— Слава тебе господи, сухая, — сказала она. — А мы измаялись, места себе не находим — а ну как вымокла, простыла? Уж так волнуемся!..

— Я книжку читал, — словно отгораживаясь от бабушкиных волнений, заметил Димка.

— Мир не без добрых людей, — улыбаясь, проговорила Надежда Сергеевна. — Сначала под широким зонтом спасалась, потом подвернулось такси… Красивые? — Она подняла букет, стряхнула с него капли дождя. — Мне подарили.

Елена Трофимовна с любопытством скосила глаза на дочь, но сразу проявлять интерес поостереглась. Дело, видать, деликатное. Не так спросишь — обидится, и толку потом не добьешься. Давно бы ей пора жизнь устраивать. Шестой год одна. И работа, и ребенок, и о доме заботы все на ней. С Федором-то, может, напрасно погорячилась. Характерами, видишь, не сошлись. Интеллект не устраивает. А что мальчонка без отца — это не волнует. Конечно, в ее годы начинать жизнь сначала непросто. Есть, правда, один знакомый — Борис Аркадьевич. Уж там этого интеллекта — не переслушаешь. --">