Вера Федоровна Панова - Про Митю и Настю

подала другому дедушке в нагретую простыню. И все перешли в бабушкину комнату пить чай. Митя тоже пил — с лимоном и вареньем — после купанья это было очень приятно.

Потом его уложили спать, укрыли одеялом и потушили свет. В комнате стало очень темно, только белело окно в блестящих узорах. Вдруг на этом окне появилась большая черная собака. С одной стороны у нее свисал хвост, а с другой язык, она громко сказала: «Ав, ав». Ей навстречу помчался грузовик на высоких колесах, он освещал своими фонарями собакины глаза и зубы, стало страшно, Митя позвал:

— Мама!

ВТОРНИК

— Ав-ав, — сказал Митя утром, когда к нему подошли. — Та-та!

— Все те же сны, — сказал папа.

Гулять в этот день Митя пошел с мамой.

Она везла его в колясочке, но посадили ему туда медвежонка и зайца, так что ехать было интересно.

Приехали к какому-то дому, прошли по белому коридору, вошли в белую комнату. Там тоже было много маленьких, как в Таврическом саду, и ходили белые тети, и стояли маленькие белые стульчики. Мама посадила Митю на маленький стульчик, а сама села на большой.

Подошли две белые тети. Одна подняла рукав Митиной кофточки и помазала ему руку чем-то мокрым, а другая по мокрому поцарапала, не очень больно, кошки царапаются больнее. Но так как было непонятно, к чему эта боль, хоть и маленькая, то Митя заплакал, но мама сказала:

— Стыд и срам, никто не плачет, только наш Митя плачет, — и он перестал.

Маленькие сидели у стенки на стульчиках, и Мите неожиданно подумалось, как хорошо бы из этих стульчиков построить дом, а потом этот дом развалить.

Он взял один стульчик, на котором никто не сидел, и приставил к своему. Маленькие сразу угадали, что он затеял, и стали нести стульчики и складывать вместе.

Когда сложили порядочную кучу, Митя ударил в нее ногой, и другие стали бить ногами и получилось прекрасное «бам!».

Мама сказала:

— Ты с ума, Митька, сошел, нас выгонят с позором.

Но никто их не выгнал, они ушли сами.

Дома мама сказала папе, что Митя у нас растет организатором и коноводом, и папа сказал, что если при этом Митя будет умен, то это хорошо.

Рука поболела недолго, скоро прошла, только остались ямки там, где тетя поцарапала, и когда кто-нибудь спрашивал:

— А где у Мити привита оспа? — Митя показывал эти ямки.

СРЕДА

В это утро папа не ушел, а занимался с Митей и учил его разным вещам.

Сначала читал ему «Муху-цокотуху», «Бармалея» и толстую книгу из дедушкиного шкафа. Митя эту книгу уже немного знал и когда услышал слова: «Прибежали в избу», то договорил: «деди». Надо было сказать: «дети», но «деди» было легче, этим словом Митя называл своих дедушек.

Потом они с папой сложили из кубиков картинку — кошку с мячиком.

Потом делали «ладушки», как они были у бабушки, ели кашку и пили бражку, как кашка сладенька, бражка пьяненька, бабушка добренька, как они попили-поели, спать захотели, шу! — полетели и на головку сели. Делали и сороку, как она на припечке сидела, кашку варила, деток кормила. От частых упоминаний о кашке Мите и самому ее захотелось, но до обеда надо было подождать.

Еще ему захотелось подмести пол. Он принес из кухни веник и совок, подмел чисто и собрал в совок бумажки и пыль. Но только дошел до самого интересного — запустил в этот сор руки, как вошла бабушка и все отобрала.

— Ты что, сквозь стену видишь, что ли? — спросил ее папа.

— Я же слышу, — сказала она, — слышу, что вы вдруг притихли. То орали-орали, а то вдруг тишина. Ясно, что началось какое-то безобразие.

Митя на нее рассердился, лег на пол и стал колотить по полу ногами. Но папа сказал:

— Разве мужчины так сердятся? Глупые дети так сердятся, а не мужчины. Мужчины сердятся так: он стукнул кулаком по столу так, что кубики запрыгали, а один даже свалился.

Мите понравилось, он тоже стукнул кулачком по сиденью стула.

— Вот теперь так, — сказал папа.

Пришла мама и надела на Митю новую кофточку, желтую и пушистую. Бабушка сказала:

— Ты в ней похож на цыпленка, который только что вылупился из яйца.

И поставила Митю перед своим высоким зеркалом.

И ему так понравилось то, что он увидел в зеркале, что он вздохнул громко:

— Аах! — и не понял, почему они все бросились его обнимать и целовать. И показал бабушке и маме то, чему его сегодня научил папа, а бабушка и мама говорили:

— Он у нас не только красивый, но и умный.

Вечером пришел другой дедушка и с ним другая --">