Фрэнсис Элиза Ходжсон Бернетт - Маленькая принцесса

тогда смеешься? — спросила Сара.

— Потому что ты очень смешно их говоришь, — отвечал он, все еще смеясь, но вдруг обнял ее, крепко поцеловал, мигом перестал смеяться, и в глазах его, быть может, блеснули слезы.

Именно тогда и вошла мисс Минчин. Тогда же поняла Сара, что она похожа на свой дом — такая же высокая, мрачная, строгая и уродливая. Глаза у нее были большие и холодные, как у рыбы, улыбка — холодная и приторная. Увидев капитана и Сару, она просто расплылась — от дамы, рекомендовавшей ему ее школу, она слышала много заманчивого. Среди прочего она узнала, что он богат и не жалеет денег для дочери.

— Я рада и польщена, что вы доверяете мне заботу о такой прелестной и способной девочке, — сказала она, поглаживая Сарину руку. — Леди Мередит говорила мне об ее необычайном уме. Умный ребенок — истинное сокровище для нашей школы.

Сара спокойно глядела на нее. Ей, как всегда, приходили в голову странные мысли.

«Почему она говорит, что я прелестная? — думала она. — Это неправда. Вот Изабелла у полковника Грейнджа и впрямь красива. У нее розовые щеки, и ямочки, и золотые кудри. А у меня прямые черные волосы и зеленые глаза. Потом, я тощая. Что же тут красивого? Я просто уродка. Это она лжет».

Сара ошибалась — конечно, она ничуть не походила на красавицу Изабеллу, но своя, особая прелесть у нее была. Высокая для семи лет, худенькая, стройная, она привлекала необычным, тонким лицом. Ее густые черные волосы загибались на концах. Глаза — и впрямь серовато-зеленые — были огромные, и хотя ей не нравился их цвет, многим он нравился. Длинные ресницы были просто красивы; и все же она искренне считала себя уродливой и не поддалась на лесть мисс Минчин.

«Вот я, например, солгала бы, если б назвала ее красивой, — думала она, — и знала бы, что лгу. По-моему, я не красивей ее, хотя мы и непохожи. Зачем она все это говорит?»

Позже, познакомившись с ней ближе, она поняла, что мисс Минчин говорит одно и то же всем родителям.

Стоя рядом с отцом, Сара слышала, как он беседует с начальницей. Он привез ее сюда, потому что у леди Мередит здесь учились две дочки, а капитан Кру этой даме доверял. Решили, что Сара будет тут жить, мало того — он хотел бы для нее каких-то особых привилегий: и собственной спальной, и гостиной, и пони с экипажем, и горничной вместо айи, ходившей за ней в Индии.

— Об ее успехах я не беспокоюсь, — весело говорил капитан, гладя дочкину руку. — Трудно удерживать ее от занятий, она слишком много и быстро учится, вечно засыпает с книгой! Она не читает их, мисс Минчин, она их глотает. Ей все мало, и, знаете, она любит взрослые книги, толстые, — стихи, биографии, историю, да еще на разных языках. Не давайте ей слишком много читать. Пусть поездит верхом, купит новую куклу… Ей бы надо играть побольше.

— Папа, — сказала Сара, — если я буду часто покупать кукол, я не смогу их всех любить. Кукла — это близкий друг. Я буду дружить с Эмили.

Капитан Кру взглянул на мисс Минчин, мисс Минчин — на капитана.

— Кто это Эмили? — спросила она.

— Расскажи сама, Сара, — улыбнулся капитан Кру.

Зеленовато-серые глаза глядели серьезно и кротко.

— Это кукла, которой у меня еще нет, — сказала девочка. — Папа мне ее купит. Сейчас мы пойдем за ней. Когда папа уедет, она будет со мной. Мы сможем о нем разговаривать.

Мисс Минчин совсем уж льстиво улыбнулась.

— Нет, что за оригинальный ребенок! — воскликнула она. — Что за прелесть!

— Да, — сказал капитан Кру, крепко обнимая Сару, — она у меня прелесть. Заботьтесь о ней получше, очень вас прошу!

Сара прожила с отцом в гостинице несколько дней, до самого отъезда. Они ходили по магазинам, много накупили — гораздо больше, чем нужно. Капитан Кру был порывист и простодушен; ему хотелось, чтобы у его любимицы было все, чем восхищалась она, и все, чем восхищался он, так что получился гардероб, великоватый для семилетней девочки. Тут были бархатные платья, отороченные дорогим мехом, и кружевные, и вышитые, и шляпы с мягкими страусовыми перьями, и горностаевые пелерины, и муфты, и целые коробки перчаток, и шелковые чулки, и платочки — все в таком количестве, что вежливые продавщицы шептали друг другу: странная девочка с серьезными большими глазами — не иначе как принцесса, а то и дочка раджи.

Эмили они искали долго, обошли много лавок.

— Я бы хотела, — говорила Сара, — чтобы она была не кукла. Я бы хотела, чтобы она слушала меня. Видишь ли, папа, — она --">