Аделаида Александровна Котовщикова - Меня нет дома

любопытство меня разбирает, и я поверх страницы поглядываю на Петьку: что он будет делать?

С минуту Петька стоит в задумчивости, склонив набок голову с кудерьком на макушке. Потом берёт в руки тряпку, откидывает дверцу духовки и… засовывает туда голову. Мне становится немножко не по себе: а вдруг кастрюлька ещё горячая и Петька ткнётся в неё носом? Обошлось. Голова Петьки уже снаружи, зато он всовывает в духовку руки. И волочит кастрюлю. Не уронит? Нет, выволок. И поставил на пол. На полу будешь накладывать кашу, дурило? Но я молчу. Молодец, Петька! То была просто остановка, так сказать, перевалочный пункт. За обе ручки, придерживая их тряпкой, он поднимает с полу кастрюлю и с усилием водружает её на край стола. Лицо у него очень серьёзное. Почему-то мне становится немножко жаль Петьку. Теперь он топочет к шкафу, достаёт тарелку и ложку. Дверцы, конечно, бросает открытыми. Снимает с кастрюли крышку и накладывает на тарелку каши. Молодец, много положил. Аппетит у Петьки всегда хороший. Масло? Ой, рано похвалил. По маслу Петька только слегка мажет ложкой. А бутылку с молоком отодвигает в сторону. Жаль, что меня нет дома, а то бы я ему дал! Сказано: кашу молоком запивать, обязан исполнить!

Интересно, он правда забыл, что я здесь сижу? Ведь ни разу в мою сторону не посмотрел? А почему это у Петьки так загорелись глаза? А, на банку с вареньем глядит. Подтащил банку к тарелке. Ну, знаете! Подряд три ложки одну за другой плюхает себе в кашу. А вот и четвёртая, пятая…

Я не выдерживаю и говорю:

— Петька, имей совесть!

Он вздрагивает, но головы не поворачивает и вдруг как пискнет:

— А тебя дома нет! Нет же тебя дома!

Ах ты, хитрюга несчастная. Но правила игры и в самом деле нельзя нарушать. Сижу молча.

А Петька уписывает за обе щеки… Хотел сказать: кашу с вареньем, но вернее будет: варенье с кашей. Съел всё до крошки, ещё ложку варенья, уже без каши, себе в рот отправил. Слез со стула и к шкафу. А, стакан достаёт. Хоть теперь-то молока напьётся. Как бы не так! Пошёл к крану, налил полный стакан холодной воды, всю грудь себе облил. Стоит мокрый и с прихлёбом пьёт воду. Потом стакан на самый крайчик стола поставил — и как он не упал? И убежал из кухни.

Тишина в квартире. Читать раздолье, никто не мешает. Да вот не читается… Что он там делает, Петька? Ни пыхтенья паровоза не слыхать, ни гудков автомобильных, ни топанья, ни прыганья. Даже странно.

Вошёл я в комнату и… Чуял я неладное, но такого нахальства всё-таки не ожидал! Сидит Петька на полу, а в руках у него мой планер, который я только вчера кончил мастерить. Держит его Петька в руках и гладит, каждую детальку пальцем трогает. Вот-вот сломает… Поднял голову, меня увидел и сразу завопил:

— Тебя нет дома!!!

Ну, уж тут я не посмотрел, дома я или нет. Подскочил к Петьке, планер осторожно из рук его вынул, а потом, безо всякой осторожности, дал братцу хорошего шлепка.

Мама вернулась, а у нас рёв стоит. Вот и занимайся полезным делом: приучай брата к самостоятельности!

--">