Луиза Мэй Олкотт - Роза и семь братьев

девочка, глядя на нее.

И черные глаза ее засияли особенным блеском.

— Куда же она улетела?

— Она до сих пор здесь.

— Где?

— В моем горле. Хотите послушать?

— О, да! Я сейчас приду, — и Роза протиснулась в широкое окно, не желая тратить время на обходной путь через дверь.

Незнакомка вытерла руки, встала на коврик, выбравшись из моря мыльной воды, вздохнула… и тотчас из ее тоненькой шейки полились чарующие звуки: щебетание ласточки, свист красношейки, пение дрозда, воркование лесного голубя и множество других трелей, что раздаются над мягкой травой лугов в ясный июльский вечер.

Роза была так изумлена, что едва усидела на месте, и, когда маленький концерт закончился, она с восторгом захлопала в ладоши:

— Ах, это прелестно! Кто вас этому выучил?

— Птицы, — улыбнулась девочка и опять принялась за работу.

— Как это удивительно! Я умею петь, но у меня не выходит и вполовину так хорошо… Как ваше имя?

— Фиби Мур.

— Я слыхала о птичке Фиби, но не думаю, чтобы настоящая могла бы петь так хорошо, — сказала Роза, смеясь, и прибавила, с любопытством глядя, как скатывается по кирпичу белая мыльная пена: — Могу я остаться тут и посмотреть, как вы работаете? Знаете, одной так скучно…

— Конечно, мисс, если вы так хотите, — ответила Фиби и высоко подобрала платье, чтобы не забрызгать его.

— Должно быть, очень весело вот так вспенивать мыло. Я бы тоже хотела попробовать, но думаю, что тетушкам это не очень понравится, — проговорила Роза, всецело поглощенная созерцанием этого нового для нее занятия.

— Вы бы очень скоро устали. Уж лучше посидите в сторонке и посмотрите.

— Я думаю, вы много помогаете своей маме?

— У меня нет родных.

— Неужели! Где же вы живете?

— Я надеюсь, что буду жить здесь. Дэбби нужна помощница, и я пришла на неделю, на пробу.

— А я надеюсь, что вы и останетесь здесь, мне так скучно одной, — Роза вдруг почувствовала сильную любовь к девочке, которая пела, как птичка, и работала, как взрослая женщина.

— Я тоже на это надеюсь; пора мне самой зарабатывать на хлеб, мне ведь уже пятнадцать лет. А вы приехали сюда погостить? — спросила Фиби, глядя на свою гостью и удивляясь, как может быть скучно девочке, у которой есть красивое шелковое платье, хорошенький передник с оборками, восхитительный медальон и бархатная ленточка в волосах.

— Да, я пробуду здесь, пока не приедет дядя. Он мой опекун, и я не знаю, как он планирует со мной поступить. У вас тоже есть опекун?

— О, Господи помилуй! Нет, меня нашли на ступеньках богадельни совсем маленькой, мисс Роджер сжалилась над сироткой и взяла к себе. У нее я и воспитывалась до сих пор. Теперь она умерла, и я должна сама заботиться о себе.

— Как это интересно! Точно история Арабеллы Монтгомери в повести «Дитя цыган». Вы читали эту прекрасную историю? — спросила Роза, которая очень любила сентиментальные новеллы и читала их в большом количестве.

— У меня нет книг, а когда я свободна, то убегаю в лес, и это доставляет мне куда больше удовольствия, чем книги, — ответила Фиби, которая тем временем уже кончила одно дело и принялась за другое.

Она принесла большую корзинку бобов и начала их перебирать. Роза наблюдала за ней и удивлялась, как это можно целый день работать и совсем не играть. Фиби подумала, что теперь пришла ее очередь задавать вопросы, и поинтересовалась:

— Вас заставляют много учиться?

— О, да, моя милая! Я была в школе почти год и чуть не умерла от уроков. Чем больше я трудилась, тем больше мисс Пауэр меня загружала. Я была так несчастна, что чуть не выплакала себе глаза. Папа никогда не задавал мне таких трудных вещей, с ним было так весело учиться. Ах, как мы были счастливы, как мы любили друг друга! Но теперь он умер, и я осталась одна-одинешенька.

Слезы, которые не показывались, когда Роза ожидала их, теперь сами собой потекли по щекам и красноречивее всяких слов рассказали о ее грусти.

Ненадолго в кухне слышны были только всхлипывание маленькой девочки и шум дождя, барабанившего в окна. Фиби перестала перекладывать бобы из одной корзинки в другую и с искренним сочувствием смотрела на склоненную кудрявую головку Розы. Что толку в красивом шелковом платье, когда сердце рвется от горя, что толку в нарядном передничке, когда он нужен только для того, чтобы вытирать им слезы.

В эту минуту Фиби перестала завидовать Розе. Ведь она была счастлива в простом ситцевом --">