Фрэнсис Ходгсон Бернетт (синоним для Фрэнсис Элиза Ходжсон Бернетт) - Маленький лорд Фонтлерой

понятия о том, что ожидало его по прибытии в Англию и в каких семейных условиях ему придется жить там. Мальчик еще не знал даже, что будет жить не в одном доме с матерью. Между адвокатом и м-сс Эрроль было условлено пока не говорить об этом Кедрику, а приготовить его к этой мысли постепенно.

М-р Хавишам сидел в кресле по одну сторону открытого окна; по другую сторону его стояло еще более широкое кресло, в которое уселся Кедрик и смотрел на м-ра Хавишама. Он забрался в самую глубь и сидел там, прислонившись кудрявой головкой к задней подушке, скрестив ноги и глубоко засунув руки в карманы — ни дать, ни взять как делал это м-р Хоббс. Он пристально наблюдал за м-ром Хавишамом, пока тот разговаривал с матерью, и, по его уходе, все продолжал почтительно и глубокомысленно смотреть на старика. Когда м-сс Эрроль вышла, наступила короткая пауза, в продолжение которой м-р Хавишам и Кедрик, по-видимому, изучали друг друга. Старик затруднялся, соображая, что может пожилой человек сказать маленькому мальчику, бравшему призы на бегу, носившему короткие панталоны и красные чулки на ногах, едва выступавших за края кресла, когда он глубоко в него усаживался.

Кедрик помог адвокату, вдруг начав беседу сам.

— Знаете ли, — сказал он, — я не знаю, что такое граф.

— Не знаете? — повторил м-р Хавишам.

— Нет, — отвечал Кедди. — И я думаю, когда мальчик готовится быть графом, ему следует знать. А вы знаете?

— Да, конечно, — отвечал м-р Хавишам.

— Не можете ли вы, — сказал Кедди почтительно, — не можете ли вы мне это объяснить? Кто делает графов?

— Во-первых, король или королева, — сказал м-р Хавишам. — Обыкновенно дают графское достоинство тому, кто оказал услугу своему государю или совершил великое дело.

— О! — сказал Кедрик; — это как у нас президент.

— В самом деле? — отозвался м-р Хавишам. — За это выбирают у вас в президенты?

— Как же, — отвечал весело Кедди. — Если человек очень хороший и очень много знает, то его выбирают в президенты. Тогда ходят с факелами, играет музыка и все говорят речи. Я часто думал, что могу, может быть, сделаться президентом, но никогда не думал, что могу быть графом. Я ничего не знал насчет графов, — прибавил он торопливо, из боязни, чтоб м-р Хавишам не счел с его стороны невежливым нежелание быть графом. — Если бы я знал что-нибудь об них, то, вероятно, пожелал бы быть одним из них.

— Это не совсем то, что быть президентом, — сказал м-р Хавишам.

— В самом деле? — спросил Кедрик. — Как разве там не бывает факельных шествий?

М-р Хавишам сам скрестил ноги и тщательно сложил кончики своих пальцев. Он подумал, не пришло ли время объясниться подробнее.

— Граф — граф очень важная особа, — начал он.

— И президент тоже! — вставил Кедрик. — Процессия с факелами растягивается на целые пять миль, пускают ракеты, играет музыка! М-р Хоббс брал меня туда с собою.

— Граф, — продолжал м-р Хавишам, чувствуя, что под ним почва несколько колеблется, — часто имеет очень древнюю родословную.

— Это что такое? — спросил Кедди.

— Очень древний род — чрезвычайно древний.

— А-а-а! — сказал Кедрик, еще глубже запуская руки в карманы. — Это, должно быть, как у нас торговка яблоками около парка. Можно прямо сказать, что она очень древнего рода. Она так стара, что вы удивились бы, как еще она может вставать. Ей лет сто, нужно думать, и все-таки она сидит на своем месте, даже во время дождя. Мне жаль ее, и другие мальчики ее жалеют. У Билли Вильямса как-то набралось около доллара денег; я попросил его покупать у нее каждый день на пять центов яблок, пока он не истратил все. Вышло двадцать дней, и через неделю уже ему надоели яблоки; тогда — это пришлось очень кстати — один господин дал мне пятьдесят центов, и я стал покупать яблоки, вместо Билли. Вы знаете, как жаль бывает такого бедного человека и такого древнего рода. Она говорит, что эта древность отзывается у нее в костях, особенно в дождливую погоду.

М-р Хавишам не знал, что сказать на это, смотря на невинно серьезное личико своего собеседника.

— Боюсь, что вы меня не совсем поняли, — объяснил он. — Под древним родом я разумел не старческий возраст; я хотел сказать, что имя такой семьи давно известно людям; может быть, за сотни лет особы, носившие это имя, уже упоминались в истории своей страны.

— Как Георг Вашингтон! — сказал Кедди. — Я столько слышал с тех пор, как родился, а его знали еще задолго до этого. М-р --">