Татьяна Андреевна Смирнова - Многоликая мама

новый год мы с мамой были Снегурочками. Это была небольшая съёмка в зимнем лесу, мы в одинаковых костюмах, только на мне маленький, а на маме большой.

Петровский делал новогоднюю короткометражку. Сначала он хотел, чтоб снималась одна мама, но потом решил включить и меня в сюжет. Мне понравилось быть снегуркой, да ещё рядом с мамой снегуркой. Мы накрывали белую скатерть из снега и пили молочный коктейль.

Но главное, сразу после этой съёмки нас повезли отмечать Новый год на настоящий маскарад. Там был и Игнат в маске с длинным носом, и другие актеры. У меня была маска кота, у мамы маска коломбины.

Во время праздника несколько раз участники менялись масками. В конце маскарада нужно было узнать, кто скрывается под маской.

Я, наученная опытом, смотрела не на маску, на руку и без труда нашла мамино обручальное кольцо. За это я выиграла главный приз, шапку с головой орла. Папа отвёз нас за город на новогодние праздники и поснимал меня в этой маске. Пожалуй, это был самый необычный подарок за всю мою жизнь.

Глава 8. Маска, я тебя знаю.

Прошло немного времени, и всё резко изменилось в нашей жизни. Маму перестали приглашать на съёмки, мы прекратили есть в кафешках и ездить за город. Из заграницы к нам приехала зараза, закрыли сады и школы, мы сидели на карантине. Маме приходилось готовить нам ежедневно по несколько раз, помогать с уроками, учить со мной песни, и всё то, что обычно делала няня. Эта мама была без макияжа, в простом домашнем платьишке и тапочках. Но эта мамочка была самая лучшая.

Я, наконец, полюбила кашу с изюмом и борщ. Приготовленные мамой, они словно волшебные придавали сил и радости. Часто за столом мама рассказывала истории, например, про чудесную кашу, которая взрастила русских богатырей. Про сыр, который коровы нам подарили, поев луговых цветов, и ещё много всего. Мама на ходу придумывала историю про каждый предмет, делая его незаменимым и восхитительным. На улицу мама выходила в маске и перчатках, чтобы не принести заразу в дом. Мы с Мишкой часто глядели в окно, где шагали одна за другой безликие маски. И под каждой скрывалась чья-то мамочка, или папа, брат или сестра. Они ходили там, в зоне заразы, а мы из всех окон, дети и старики, родные и знакомые, смотрели на них, пытаясь узнать среди множества одну, самую дорогую, скрывающую нашу мамочку. "Вроде она, сумка, как у нее", – тыкал в стекло Мишка, показывая на прохожую в маске.

"Нет, у нашей маски кольцо на пальце", – говорила я с чувством эксперта. Но дело было не в кольце. Я видела маму и гейшей и призраком, и снегуркой и царицей, даже Карабасом Барабасом… Но никакой грим не мог спрятать ее сверкающую радостью душу, которая сквозила во всем, в умении закидывать волосы назад, в походке иногда на носочках, а иногда твердой поступью, в плавных жестах рук… Это была моя многоликая мама, волшебная фея и самый дорогой человек на земле.

--">