Жужа Тури - Девочка из Франции

стройную фигуру женщины: одна-одинешенька стояла красавица на берегу моря, устремив глаза вдаль, а ветер развевал ее платье и кудрявые волосы… Этой женщиной сейчас и воображала себя Жанетта. Террикон стал утесом на берегу моря, сама же она, вглядываясь в даль сощуренными глазами, видела перед собой не рано увядшую траву, не клочки бумаги, кружившиеся в воздухе, и не дырявый жестяной тазик, брошенный у подножия террикона, а некую несказанную красоту, от которой сладко щемило сердце…

Позади торопливо карабкалась по отвалу Мари. Под ее увесистыми шагами то там, то здесь срывались камешки и с шумом катились вниз по склону. Тыльной стороной ладони толстушка вытирала пот со лба и, заговорив, сразу развеяла очарование.

— Мне в сандалию камень попал, — сказала она. — Ох, и натер же он мне пятку!

Жанетта, даже не взглянув на нее, буркнула:

— Вытащи камень и не хнычь тут над душой!

— Сейчас вытащу, только помоги мне.

Она оперлась о плечо Жанетты и, стащив с ноги сандалию, вытрясла ее.

В это время на противоположном склоне пирамиды послышался шум скатывающихся вниз камешков, и вскоре появились две круглые светловолосые головы братьев Вавринек. Старший, Андрэ, подталкивал перед собой спотыкавшегося Стефана, а тот, задыхаясь и цепляясь за камни, радостно бормотал:

— Вот ты где, Жанетта! А мы тебя искали, искали…

И вдруг девочка сбросила с себя обличье дамы, мечтающей на берегу моря. Раскинув руки и расшвыривая ногами камешки, она закружилась на одном месте и, передразнивая малыша, забормотала себе под нос чуть-чуть нараспев:

— «А мы тебя искали, искали»… Эх, вы! Увидеть нас можно было издали, мы же не в прятки играли!

— Мы думали, что вы внизу, на складе, — сказал Андрэ, разглядывая прореху на своих сильно поношенных и уже коротких для него суконных штанах. — Ведь ты говорила, что мы пойдем на склад.

— Ну, когда это было!..

Жанетта вдруг перестала кружиться. Она села на камни и, опершись локтями о колени, заговорила неожиданно резким голосом:

— Надоело мне! Отстаньте вы с этим складом, хватит с меня!

«Складом» у них назывался маленький полуразвалившийся сарайчик на свалке старого железа, прикрытый сверху изодранным куском толя. Четверка друзей обосновалась здесь года два назад. В этом убежище они укрывались в непогоду и сюда же приносили свои находки, попадавшиеся им в бесконечных скитаниях. Так оказались на этом складе обрывки шпагата, гвозди, пустые консервные банки, яркие тряпочки, пробки, картинки со святыми, звонки от велосипедов, старые газеты, коньки — три конька, и все на одну ногу… Да разве перечислишь все то, что скопилось в этом сарайчике за два года! Время от времени ребята наводили порядок среди своих сокровищ: заботливо распутывали и сматывали в клубок шпагат, выпрямляли молотком кривые гвозди, расправляли между двумя листами железа смятые картинки. Иногда Мари даже подметала сарай и с важным видом вытрясала «ковер» — ветхую тряпку. Но потом ребята приносили новую добычу, и опять все перемешивалось. Всю зиму они не бывали на «складе»; но лишь только пришла весна, оба мальчика Вавринек все чаще стали заговаривать о нем. Как раз в этот ветреный мартовский день они и направились было туда, но Жанетта почему-то передумала, и вот они здесь, на верхушке террикона; их хлещет ветер, на колене Андрэ зияет прореха, у Мари в кровь растерта нога… А Жанетте все нипочем: сидит, такая безразличная, охватив лицо ладонями. Над Трепарвилем понемногу сгущались сумерки… Не решаясь опуститься на острые камни, Мари присела на корточки, маленький Стефан оперся на плечо Жанетты и бормотал себе под нос какие-то странные, непонятные слова. Целясь в стоящий вдалеке фонарный столб, Андрэ швырял плоские камешки, и они глухо падали внизу. На путях маневрировал паровоз, издавая резкие и отрывистые гудки.

— Я кочегаром буду, — мечтательно сказал маленький Стефан. — Котлы буду топить, когда вырасту большой…

— На здоровье!

Жанетта чуть повела плечом, и головка мальчика соскользнула с него, но тотчас же снова устроилась у тоненькой, с выпирающими ключицами шеи Жанетты.

— На кочегара экзамен держать надо, — заметила рассудительная Мари Жантиль. — Папа сдавал на кочегара еще там, у нас в Бельгии…

Андрэ --">