Святослав Владимирович Сахарнов - Избранное. Том второй. Повести и рассказы

Она была самым удивительным врачом, какого мне только приходилось встречать.

В свободное время, когда она не спала, ОНА ТОЛКАЛА ЯДРО.

Тяжеленное ядро. Я как-то попробовал и вывихнул руку.

А она ничего. Ядро летело у неё, как из пушки.

Она была чемпионом города.

А сейчас она спала.

Спала не просыпаясь. Как спящая красавица. Как февральский медведь.

— ХР-РР-Р! ФФФ…ХР-РР-Р!

Где уж ей толкать меня!

Дима

Дима только-только окончил институт.

Он был специалист по доисторическим рыбам. ПО РЫБЬИМ ОТПЕЧАТКАМ НА КАМНЕ.

Дима — это маленький Марлен. Очень дельный и решительный. Только у Марлена бороды нет, а у него борода.

Замечательная борода.

— Вы не с Кубы? — спрашивали у него мальчишки.

— Нет, дети, я не с Кубы! — отвечал Дима.

— Врёт! Конечно, с Кубы! — Мальчишки шли за ним толпой.

Мог такой человек толкнуть меня? Нет.

А КТО ЖЕ?

Капитан стоял у руля. Моторист был в машине.

Между прочим, я так его и не видел.

КТО ЖЕ МЕНЯ ТОЛКНУЛ?

Наверно, я сам себя толкнул в воду. Так сказал Марлен.

Голубая бухта

Вечером мы пришли в Голубую бухту.

Я даже не понял, что это бухта.

Мы шли прямо на высокий берег. Он рос, рос, отступил, выбросил в море справа и слева от нас два низких мыса.

— Пришли, — сказал капитан. — Голубая бухта, — и зевнул. Ему, видно, надоели все бухты на свете.

Он поставил шхуну на якорь, сел и начал штопать носок. НАСТОЯЩИЙ МОРСКОЙ ВОЛК!

Из машины послышался стук молотка. Моторист перестал управлять мотором и начал чинить его.

Интересно, покажется ли он когда-нибудь?

Пушечные ядра

«Тригла» стояла у самого берега.

Высокая каменная стена, освещённая закатным солнцем, уходила отвесно в воду.

Стена была покрыта круглыми глубокими вмятинами.

— Что это? — удивился Дима.

Капитан отложил носок.

— Нахимов, — сказал он и подошёл к нам. — А может, Лазарев. Кто их знает! Русские адмиралы, прежде чем палить в турок, учились здесь, палили в стену. В упор всем бортом как ахнут!

У Марлена в руках был бинокль.

Он внимательно осматривал каждый выступ.

— Нет отпечатков, — сказал он. — И той скалы нет. Сползла в воду… Показать её?

Он протянул мне фотографию.

Старую, пожелтевшую фотографию Голубой бухты. Одна из скал на снимке была помечена крестиком.

Чёрная скала с белыми полосками.

— Это и есть отпечатки? — спросил я.

— Нет. Отпечатков на снимке не видно. Это кварц, минерал такой. Очень приметная скала.

Интересно, найдём мы её или нет?

А сейчас пора спать.

Ночь

Это была моя первая ночь в море.

Мы спали на палубе. Вповалку.

Шхуна вздрагивала. Слабая волна то и дело поднимала её.

Поскрипывал узел, которым был завязан якорный канат. Поскрипывали доски, скрипел руль.

Надо мной в звёздное небо тенью уходила мачта.

Верхушка её запуталась в звёздах.

Тонкий крючок луны цеплялся за вершины гор.

С берега доносился шум водопада; сладко пахло сухой травой.

НЕТ, НА МОРЕ НЕ ТАК УЖ ПЛОХО!

Вздохнув, я положил голову на шершавую Димину ногу и уснул.

Началось

Когда я проснулся, моторист уже стучал внизу в машине.

Капитан протирал суконкой сигнальный фонарь.

Марлен и Дима готовились к спуску в воду.

Они надели акваланги — гулкие металлические баллоны, маски, ласты.

Кая вытащила на палубу сумку с красным крестом.

Марлен и Дима спустили за борт лесенку, сошли по ней в воду.

Там, где они исчезли, забили серебряные роднички пузырей.

Следом за ними в воду полез Веня. --">