Наталья ДеСави - Монстры под кроватью

просто животные? А я-то вас за монстров приняла. – обрадовалась Юля. – Значит, это Зорька и Васька ходили и громко топали, а ты махала крыльями, когда взлетала ко мне.

– Да. – Курица потерла ушибленное крыло и смущенно отвернулась. – Я не очень хорошо вижу, поэтому натыкаюсь на разные предметы и роняю их.

Юля облегченно выдохнула. Она уже хотела спросить, как оказалась ночью на сеновале, но Васька привлек ее внимание. Он ходил по сараю, наклонив голову, тревожно к чему-то прислушиваясь.

– Что ты делаешь? – удивилась Юля.

– Ты что-нибудь слышишь? – вместо ответа спросил поросенок.

Юля прислушалась. Стояла абсолютная тишина. Даже на улице перестал завывать ветер, и деревья стояли, замерев, будто на картинке.

– Нет. – почему-то шепотом ответила Юля.

– Вот и я нет. – Васька, наконец, остановился. Обвел взглядом всех животных и растерянно произнес: – Их нет. Никого.

Юля подумала, что он говорит про мышей. Кто же еще может жить в стенах и под полом? Поэтому для надежности залезла на перевернутое корыто, которое стояло рядом, подтянув под себя подол ночной рубашки.

– Как нет? Никого? – взволнованно произнесла Зорька, пройдясь, прислоняя ухо к стенам и полу.

– Что-то случилось. Не может быть, чтобы никто нас ночью не охранял.

– Что происходит? Кого нет? Кто и от кого должен вас охранять?

Зорька повернулась, и в ее больших глазах был испуг.

– Домовые. Они охраняют нас каждую ночь. От диких животных, болезней и монстров.

– К-к-каких монстров? – Начиная снова дрожать всем телом, спросила Юля. – Они же здесь не в-водятся.

– Ну, это не совсем монстры. – пояснил, оглядываясь по сторонам, поросенок Васька. – Это Арахнос.

Юле стало не по себе, но она решила не подавать виду. Слезла с корыта и храбро сказала:

– Паук что ли? Не боюсь я пауков.

Тут же из самого темного угла раздался хриплый голос:

– Видели мы как ты не боишься. – И на лунную дорожку, льющуюся из окна, вышел маленький человечек.

Деревенские домовые

Ростом был он с небольшую куклу, соломенные волосы взъерошены, красная клетчатая рубашка помята и болтается поверх синих рабочих штанов.

– Раф! Где ты был? Куда вы все запропастились? – подбежал к человечку поросенок Васька. – Это наш домовой. – гордо сообщил он Юле.

– Я потерял Варфоломея. – обреченно опустил Раф голову.

– Как потерял? – не понял поросенок.

– Мы с ним поссорились. Он стал смеяться надо мной, что я боюсь детей. А я взял и случайно уколдовал его очень далеко. Даже страшно сказать куда.

Юле стало жалко маленького Рафа. Ведь сегодня и у нее было такое же желание – уколдовать свою сестру куда-нибудь подальше, только бы она перестала насмехаться.

– Как это произошло? И насколько далеко вы его уколдовали? – Спросила она, подходя ближе к деревенскому домовому и присаживаясь на корточки рядом с ним.

– К Арахносу.– ответил Раф, плюхаясь на солому рядом с Юлей.

Васька взвизгнул и опрометью бросился прочь, залез под корыто, на котором только что сидела Юля, и затих.

– Зови своих. – вздохнула Зорька.

Раф поднял голову, посмотрел на окружающих, будто вспоминая как он здесь оказался, достал из кармашка маленький свисток и тихонько дунул в него.

Сначала ничего не происходило. Но затем отовсюду стали раздаваться тихие, почти неслышные шаги, на стенах заиграли черные многорукие (или многоногие?) тени.

Тени стали выходить из углов и подкрадываться ближе к испуганным животным и Юле. Даже курицы на своих насестах сидели, затаив дыхание и больше не переговаривались друг с другом. Вот зашевелилась копна сена в дальнем углу, покачнулась и поехала тачка, стоящая у стены. А тени на потолке стали отплясывать ритмичный танец, образуя причудливые узоры.

Страх подкрался незаметно, цепляясь липкими коготками за подол и проникая в самое сердце. Волосы начинали шевелиться, хотя никого Юля еще не увидела. В тот момент, когда страх от макушки дошел до пяток, на пол упало и покатилось железное ведро. Юля не выдержала, закрыла глаза руками и закричала.

Тут же отовсюду повыскакивали маленькие взъерошенные человечки. Они окружили Юлю, с интересом ее разглядывая. В середине стоял, опираясь на изогнутую резную клюку, самый старый домовой в белой расшитой узорами рубашке. Седая борода его достигала пола. Именно к нему подошел Раф, преклонил колено и опустил голову.

– Хранитель! Я совершил нечестный поступок и сейчас мне нужна ваша помощь, чтобы все --">