Лев Иванович Давыдычев - Иван Семенов, дядя Коля — поп Попов, генерал Шито-Крыто и др.

Маринованная,— ответил Иван,— или в собст­
венном соусе. Ноль руб пятьдесят коп банка.
— Это я-то килька? — И Колька без липших раз­
говоров дал Ивану пинка.— Видал кильку?
Кто-то за кого-то заступился, и возник бой.
Главное в драке — не закрывать глаза.
11

А один друг Ивана — Паша Воробьев — всегда за«
крывал и стоял в центре боя, вытянув руки по швам.
Ну и доставалось же ему!
Иван любил драться. Ои вам не будет разбирать«
ся, кто свой, а кто чужой. Ему важно именно драть«
ся — машет он руками, а то и ногами во все стороны
и даже бодается. И очень часто случалось, что он по­
могал противнику выиграть сражение, так как бил
своих.
На этот раз все произошло немножко наоборот. Не
забудьте, что в данной драке совершенно невозможно
было разобраться, кому кого надо бить. Но каждый
решил: не беда, начнется бой, видно будет, кто свои,
кто враги.
Паша. глаза по привычке закрыл, но руки его за­
работали сами собой.
Свой первый в жизни удар Паша нанес своему дру­
гу — Ивану.

Иван от неожиданности рот раскрыл. А Паша ведь
не видит, кого бьет, и опять — раз ему в то же самое
место, то есть в лоб.
Иван до того растерялся, что закричал:
— Своих бьешь!
А Паша ни остановиться, ни открыть глаза не мо­
жет: страшно.
Тогда Иван тоже глаза закрыл, Что тут получи­
лось, никакими словами не передать!
Ребята так устали, что драка кончилась сама со­
бой.
Все сели. Говорить никто не мог: кто язык прику­
сил, У кого губа распухла. И никто не может вспом­
нить, из-за чего друг друга молотили.
Вдруг откуда ни возьмись — учительница.
;
— Что у вас здесь происходило? — спросила она,
Алик Соловьев махнул рукой:
— Пер-дрались все.
А вы знаете, что, когда нужно срочно определить
виновника драки, им всегда оказывается тот, кому
больше всех досталось. А на сей раз больше всех до­
сталось Ивану.
—- Семенов, после уроков зайдешь в учитель­
скую,— сказала Анна Антоновна и ушла.
— Так тебе и надо,— сказал Колька,— не будешь
человека килькой обзывать. Да еще ноль руб пятьде­
сят коп банка.
Иван хотел ответить, но Колька закричал что было
силы:
— Кто за то, чтобы Ивана шпионом выбрать, под­
нимите ноги!
А в это время звонок.
Ребята все — бух на спину и ногами задрыгали.
Это у них называлось голосованием.
Так Ивана выбрали шпионом.
Алик Соловьев сказал:
— Пер-касно,
ТЯЖЕЛЫЙ РАЗГОВОР

После уроков Иван проговорил мрачно:
— Прощайте, товарищи.
Все молчали, опустив головы: человека в учитель«
13

скую вызывают — не маленькие, понимаем, что к
чему.
— Ябедничать я, конечно, не буду,— продолжал
Иван,— но учтите, что страдаю я из-за Кольки.
— Вот это я понимаю! — воскликнул Колька (так
он говорил, когда чего-нибудь не понимал).— Он один
раз из-за меня пострадать не может. А сколько раз я
из-за тебя мучился! А? Кто в прошлом году в кори­
доре во время уроков лаял?
— Иван! — хором ответили ребята.
— А кому попало?
— Тебе!
— Мне! — И Колька ударил себя в грудь.— А кто
придумал ручки в пол втыкать?
— Иван!
— А кому попало?
— Тебе!
— Мне! — И Колька так ударил себя в грудь, что
ойкнул.
— Сравнил,— презрительно сказал Иван.— Поду­
маешь, собакой лаял. А тут — драка. Теперь меня как
миленького из школы выгонят! — весело закончил он.
— Куда же ты тогда денешься? — спросил Паша.
— Не бойся, не пропаду. В милицию, например,
устроюсь. Палку в руки и — пошел! Раз — грузовик
стоп, два...
— Иди-ка лучше в учительскую,— перебил Коль­
ка,— там тебе раз-два и стоп.
Ушел Иван, а ребята загалдели: что делать, если
его из школы выгонят?!
Иван, подходя к учительской, думал: «Несчастный
я человек. Дрались все, отвечать мне. Будет она меня
мучить. Говорить начнет. Мол, драться нельзя. Мол,
выгнать тебя надо из школы. И ведь что обидно: не
выгонят!»
Четыре раза подряд вздохнув, Иван вошел в учи­
тельскую.
— Жаль мне тебя,— сказала Анна Антоновна,—
живешь ты плохо. Да?
— Плохо.— Иван опять вздохнул.— Не жизнь, а
учеба. Мне бы только со школой разделаться, а там
я...— Глаза его заблестели.— Да я сразу знаменитым
человеком стану!
— Нет, не станешь ты знаменитым человеком,—
14

сказала Анна Антоновна,— ты ведь знаменитый ло­
дырь.
— Ну и что? Я ведь сейчас лодырь, а потом —
нет.
— Потом поздно будет. Надо теперь же за ум
браться. Жаль, жаль мне тебя,— повторила Анна Ан­
тоновна.— Плохо ты --">