Леонид Яковлевич Треер - Стратонавт поневоле

погулять перед сном. Во дворе никого не было. Старый тополь, не тронутый при строительстве дома, медленно покачивал вершиной. Ночные ветры шуршали в его листве. Лунный свет падал на землю, и длинные тени тополиных веток двигались по двору, словно осторожные пальцы.

Предчувствие чего-то необычного охватило Редькина. Он взглянул в дальний угол двора. Там, у сараев, застыл воздушный шар Эдисона Назаровича. Шар был похож на гигантскую грушу в серебристой оболочке. Под ним, на стропах, висела кабина. От кабины до земли было метров пять, забраться в нее можно было только по веревочной лестнице. Двенадцать канатов удерживали шар, не давая ему улететь. Канаты крепились к металлическим кольцам, врытым в землю. Все это сооружение охранял свирепый волкодав по кличке Дизель. Только двух человек подпускал Дизель к шару: самого Лыбзикова и Николая Редькина.

В этом нет ничего удивительного, так как Лыбзиков был хозяином волкодава, а Коля — любимым учеником хозяина.

Коля погладил волкодава и прошел на площадку, где, прикрыв полнеба, высился шар. Веревочная лестница болталась перед носом Редькина, и ему вдруг очень захотелось посидеть в кабине, отвлечься от невеселых мыслей.

Коля посадил Леро на канат, а сам полез по веревочной лестнице наверх. Кабина представляла из себя каюту площадью в девять квадратных метров. В каждой из стенок было по иллюминатору. Блестели стрелки приборов, указывающие высоту, давление воздуха, скорость и другие необходимые в полете данные. Коля мог с закрытыми глазами, показать и объяснить все, что находилось в кабине. Он подошел к иллюминатору и взглянул на небо. Эдисон Назарович обещал взять его в первый испытательный полет, до озера укроп, где водились самые большие в области караси. И если шар выдержит испытание, то можно будет отправиться дальше, например, к грибным местам за деревню Чародеево. А уж потом начнется подготовка к беспосадочному перелету: микрорайон Гуси-Лебеди — Москва.

Размечтавшись, Коля не заметил, как на крыше дома возникло голубое сияние. Оно становилось все ярче и ярче и вдруг узкий, как шпага, луч света протянулся с крыши землю, метнулся в разные стороны и помчался к шару. 3релище было довольно жуткое, и даже бесстрашный волкодав заскулив, полез в конуру. Луч мгновенно срезал, как бритвой, одиннадцать канатов, удерживающих шар, и замер перед последним.

Кабина рванулась куда-то в сторону, и Колю отбросило к стенке. Он осторожно выглянул в иллюминатор и увидел таинственный луч. Первой его мыслью было прыгнуть к лестнице и скатиться вниз. Но, к чести Редькина, он тут взял себя в руки и стал искать решение. Если покинуть шар аппарат обречен на гибель. Единственный выход — не дать ему взлететь. Коля бросился к кнопке сброса газа, наполняющего оболочку.

В эту же секунду луч коснулся последнего каната, лопнувшего, точно гитарная струна. Шар качнулся и медленно пополз вверх. Когда кабина поравнялась с крышей дома Редькин увидел Василису Ивановну, сидящую на карнизе рядом с ней примостился кот, держа в передних лапах лист фанеры. На фанере огромными буквами было выводе:

«Счастливого путешествия! Большому кораблю — большое плавание!»

Шар поднимался все выше. Внизу шевелился ночной город. Неслись машины, похожие на букашек со светящимися глазами. Мост сжимал реку, точно пояс, украшенный драгоценными камнями.

Огни, море огней, бегущих в разные стороны, то гаснущих, то вспыхивающих разноцветным пятном, живущих своей особой жизнью. Зрелище было так прекрасно, что Коля даже забыл о случившейся неприятности.

Пора было возвращаться. Совершать посадку в городе было довольно опасно слишком много проводов и зданий не говоря уже о телевышке. Лучше всего садиться, за городом и ждать помощи. Он нажал кнопку «снижение», но ни какого снижения не произошло. Механизм не сработал, шар продолжал полет, уносясь все дальше от города.

Последние огоньки растаяли внизу, и темная планета застыла под Редькиным. Еще никогда не было Коле так одиноко, как в эти минуты. Где-то жили папа и мама. Никто еще не догадывались о беде, приключившейся с ним. Возможно, они никогда больше не увидят сына, которого ждет смерть в холодных глубинах Вселенной.

«Ухожу из жизни… — Редькин вздохнул. — В сборную страны не попал, первой любви не испытал, ничего успел…»

Отчаяние охватило Колю, и, что скрывать, две слезы, пробежали по щекам Редькина-первая и последняя слабость за всю --">