Надежда Николаевна Герман - Лунитана – лунная фея

оставит свой планшет дома.

У них на этой теме вечная война.

Обычно мама говорит так:

– Хватит глаза портить. Иди погуляй, погляди на солнышко, на белый свет, подыши воздухом!

– Не хочу, – ноет Нилка

– Вы со своей виртуальной реальностью скоро дистрофиками станете, – вмешивается в разговор папа. – То ли дело мы: носились с утра до вечера во дворе, на воле, играли в лапту, в выжигалы!

– А это как? – вяло интересуется Нилка.

Папа горестно хватается за голову:

– Маша, ты слышишь? Современные детки даже не знают, что такое выжигалы и лапта!

– Увы! – Мама соглашается с папой и разводит руками. А Нилке она говорит: – Выжигалы и лапта – это здОрово! И здорОво, между прочим. Так же как волейбол, классики или городки. Но вам, похоже, понять эти вещи – уже не дано! Вы кроме своих гаджетов ничего не видите и не слышите…

И такие разговоры – чуть не каждый день.

Потому Нилка и подумал, что мама выложила из чемодана планшет для того, чтобы её сын хоть ненадолго от него оторвался. Чтобы он хоть немного побыл «живым ребёнком, а не полуживым придатком к электронной безделушке».

Нилка так подумал и незаметно сунул любимую игрушку поглубже, под одежду.

А оказывается – зря…

***

Папа сразу же заторопился ехать обратно.

– Ты что, и чаю с матерью не попьёшь? – всплеснула руками Василиса Наркисовна.

– Нет, мама. Мне нужно к поезду успеть. Да и Никитка нервничает, ему завтра рано на работу, а он ещё не отдыхал… Так что прости, пожалуйста!

– Я-то прощу. А тебе самому не стыдно: столько времени с матерью не виделся, заскочил на три минуты и обратно!

– Стыдно, мама… Но завтра в два часа дня наша экспедиция улетает спецрейсом, на грузовом вертолёте, а я в ней начальник, и опаздывать мне, как ты понимаешь, нельзя…

– Ладно, лети уже… – махнула рукой старуха. – Как ты, Петька, был бестолковый торопыга, таким и остался.

И она пошла провожать своего непутёвого сына. Нилка тоже вышел вместе с ними, весь поникший, с опущенной головой. Папа на прощание обнял его за плечи, сказал бодро:

– Ну, Даниил, не кисни тут, ты ведь уже взрослый. Держи хвост пистолетом!

Ага, взрослый! Это в неполных-то десять лет? Слёзы подступили к горлу, но мальчик сдержался, не расплакался.

Баба Вася

– Ну, внук наш Данила Петрович, начнём, что ли, знакомится? Дай-ка я на тебя погляжу.

Старуха неторопливо оглядела Нилку с головы до пят, и не понять: то ли осталась довольна, то ли нет?

– Длиннющий, худющий! Голодный, небось? Сейчас я тебя чаем напою. С бубликами. Или чего посущественнее хочешь? Супа, например?

Нилка отрицательно замотал головой.

– Значит, чай с бубликами, – не стала спорить бабушка.

Она разожгла газовую горелку, поставила на неё чайник. Воды в чайнике было немного, и потому он почти сразу зашумел, потом запел тонко, запищал, как большой комар. И закипел.

Бабушка налила кипяток в цветастую кружку, добавила заварки, насыпала сахар. Выставила на стол тарелку с бубликами.

– Откушайте, Данила Петрович, милости просим!

А сама села напротив, подперла голову руками.

Нилка несмело подвинул к себе кружку, отхлебнул.

– Ты чего воду-то хлещешь? Ну-ка, быстро взял бублик и съел.

Есть почему-то совсем не хотелось. Но возражать Нилка не рискнул. Он послушно потянулся к сдобе, через силу откусил. Осторожно поднял глаза на бабушку. И даже вздрогнул от неожиданности: в неярком свете керосиновой лампы перед ним сидела самая настоящая баба-яга. В смешном, сплетённом из ниток ночном чепце, вся седая, с длинным носом, сурово нависающим над верхней губой.

Заметив, что мальчик смущён, бабушка приветливо улыбнулась, отчего стала походить на бабу-ягу ещё больше. И произнесла ласково:

– Ты что-то хотел, соколик?

Нилка совсем стушевался. И спросил первое, что пришло в голову:

– У вас есть ружьё?

– Ружьё? – удивилась бабушка. – А тебе зачем?

– Вам, наверное, страшно одной в лесу?

– Да разве я одна? Во-первых, разного зверья в нашем лесу видимо-невидимо, и я со всеми в приятельских отношениях. Во-вторых, у меня есть друг и защитник. Михайло Потапыч.

– А это кто?

– Как кто? Медведь, конечно. Хозяин. Надо ведь кому-то следить за порядком в лесу.

– Настоящий живой медведь?

– Конечно, живой. Не игрушечный же.

Нилка не очень поверил бабушке. Решил, что та его обманывает. Взрослые ведь часто обманывают детей. То есть, может быть, даже и не обманывает, а просто шутит. Обыкновенная вещь.

– Не веришь, – --">