Любовь Александровна Хилинская - Спасти гурдяпку

проход, оттуда ребенка и сцапали. Взрослый не подошел бы, как сказал Шарах, потому что они уже в сказки не верят.

Вот и шагала я, выискивая тропинку в траве, к кромке самого обычного леса. Дуршлаг мне скоро надоел в руке, поэтому я его водрузила туда, куда он и предназначался — на голову. Представляете, да? Высокая девчонка с дырчатой кастрюлей на башке! Тут уже кто хочешь кукушкой поедет. Но не выбрасывать же штуковину.

Наконец, граница Карбуляндии оказалась буквально у моих ног. На опушке леса, подозрительно похожего на самый обычный русский лес, был огромный круглый камень с выемкой посередине. Видимо, это как раз ложе неведомого мне прибора гурдяпки. Что это за предмет, я даже приблизительно не представляла, фото мне не показали, а просто сказали, что спутать гурдяпку ни с чем невозможно, она такая одна. Занимательно, правда? Иди туда — не знаю куда, принеси то, не знаю что. Я как Иванушка-дурачок сказочный. Эх, лучше б это был сон, конечно, а то ведь так и упекут в психушку, пожалуй.

Едва моя нога ступила за деревья, как в спину мне уперлось что-то острое, а чей-то грозный голос прогрохотал:

— Стой, куда прешь?!

— Ээээ… — как-то неожиданно быстро в приключениях возникли осложнения. — Туда!

— Она туда идет! — послышалось шушуканье за кустами. — А ей туда можно? А зачем она туда идет?

— Зачем тебе туда? — прогрохотал опять строгий голос.

— За гурдяпкой!

— Она ТУДА за гурдяпкой идет! — опять зашушукались в кустах. — Да пусть идет, что мы, лысые что ли?!

— Иди! — меня подтолкнули в спину острием. — Да смотри, не вляпайся во что-нибудь.

Ну во что я могу уже вляпаться-то в этом своем сумасшествии? Итак уже по самые уши в том, о чем воспитанные девочки не упоминают в приличном обществе!

И пошагала я дальше. Как там в сказке — три дня и три ночи скакал Иван-царевич… Вот я приблизительно часа три топала и топала по тропинке, протоптанной чьими-то копытцами. Что за зверь такой неведомый тут ходил — я не знаю. Мне больше никто не встретился на пути. И подустала я, если честно, порядком. Когда уже гурдяпку отвоевывать? Выходи давай, коварный Кутыбр, я жду тебя!

Едва успев подумать об этом, я услышала за спиной оглушительный чих и подпрыгнула от неожиданности.

— Да чтоб тебя приподняло да шлепнуло! — это бабушка моя так ругалась всегда, а я ее скопировала.

— Аааа! Мамааааа! Она меня обижает! — послышался рев существа, которое меня так напугало.

И больно похоже это существо было на известных мне уже Шмырля с Грухом, только нежно-зеленое в сиреневую крапинку и меньшего размера. Да уж. Эдак я скоро привыкну к тому, что тут все так выглядят, да начну комплексовать, что я НЕ ТАКАЯ. В это время из-за деревьев вынырнула очередная гусеница, отличавшаяся от моих знакомых тем, что у нее были УШИ! Представляете себе гусеницу с ушами? Вот и я раньше не представляла!

4

— Ты кто такая, чудище лупоглазое? — строго вопросила меня гусеница и ручками в жирненькие бока уперлась. Всеми парами своих тоненьких ручек.

Смешная!

— Я — Карина, спасительница мира и завоеватель гурдяпки!

Мне показалось, или это семейство дружно фыркнуло? Подозрительно вгляделась в обеих гусениц, но те сделали вид, что трава вокруг очень интересная, а мелкий даже начал посвистывать, смешно вытянув губки трубочкой.

— Нас не надо спасать, Карина-спасительница мира! — важно заявила ушастая гусеница.

— А гурдяпку?

— А ее мы забрали с собой, чтоб проучить кое-кого! — надулась гусеница. — Просто эти кое-кто зарвались слишком. Видите ли, жены и дети им побоку, им только одни они и интересны! То друг с другом встречаются, то игры у них, то техника!

— А еще папа мне сказал, что ему некогда! — наябедничала меньшая гусеница. — И ему всегда некогда!

При этих словах уши у взрослой особи забавно оттопырились и будто стали больше. Видимо, это было свидетельством ее крайнего возмущения.

— Слушайте, я ничего не понимаю! — пожаловалась я. — Вас надо спасать или нет? И кто такой Кутыбр с гурдяпкой?

— Пойдем с нами, — помедлив, поманила меня одной из ручек гусеница и скрылась в кустах.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Ветки цеплялись за одежду и пару раз ударили по лицу, но я упрямо продиралась сквозь них за мелькавшим впереди силуэтом.

Гусеница вывела меня на большую поляну, где и разместились похищенные вторые половины гусениц, которые моментально, --">