Софья Леонидовна Прокофьева , Владимир Иванович Воробьев , Лия Борисовна Гераскина , Татьяна Евгеньевна Гнедина - Детская библиотека. Том 13

— Н-нет… — шепнула Лоскутик.

И вдруг белый человечек дернул себя за ухо и плавно взлетел кверху.

Он для этого ничего не делал: не махал руками, даже не шевелил пальцами босых ног. Просто летел себе — и все.

Когда он пролетал над Лоскутиком, лицо ее осыпали мелкие капли воды.

— Поняла? — спросил он.

— Не очень, — сказала Лоскутик, которая на самом деле ничего не поняла.

— Облако я, — просто сказал человечек, — обычное Облако.

Глава 3

Белый лев на подоконнике

Облако сидело на подоконнике, свесив ноги. Месяц сквозь него светил мутно. Таял, как кусок масла в манной каше.

— Ну, поколотят… — бодрилась Лоскутик, поглядывая на пустое ведро. — Тебе сколько лет? — спросила она у Облака.

— Не лет, а дождей, — поправило ее Облако. — Миллион семьсот тысяч шестьдесят три дождя.

— Дождя? — удивилась Лоскутик. — Что это… дождь?

— Не знаешь? — в свою очередь удивилось Облако. — Самое лучшее, а не знаешь. Это когда с неба течет вода.

— С неба?!

— Ну да.

— Просто так? Не за деньги? — недоверчиво спросила Лоскутик.

— Ага.

— Так не бывает.

— Еще как бывает. Когда мне исполнилось сто дождей, ого какой бабка устроила мне ливень! Проснулось, а под подушкой что, думаешь? Молния. Это мне бабка подарила. Каждое облако больше всего мечтает, чтоб ему молнию подарили. А моя бабка — старая Грозовая Туча.

— Грозовая Туча? Ливень? — Лоскутик уже устала удивляться.

— Грозовая Туча — это большое облако, с громом и молниями. Ого! Огреет — не обрадуешься. Весь день будешь летать с рыжими синяками. А ливень — это большущий дождь и непременно чтоб пузыри по лужам.

— Пузыри по лужам… — зажмурилась Лоскутик.

— Прыгают… — Облако даже проглотило слюну.

— У нас так не бывает, — печально сказала Лоскутик.

— Раньше бывало. Какая у вас река была! Добрая, ласковая. Текла через весь город. А ручьи? Славные ребята. Только ничего по секрету им не скажешь. Все разболтают. А какое болото у вас было! Умное. Все о чем-то думало. Бывало, все вздыхает, вздыхает по ночам…

— А куда же все подевалось?

— Не знаю. И никто не знает. Даже моя бабка, Грозовая Туча, и та только руками разводит. Говорит: «Ничего не понимаю!». Представляешь: река вдруг пересохла ни с того ни с сего. Ручьи пропали. От болота не осталось и мокрого места. Теперь у вас что? Пустыня.

— А королевские сады?

— Так пока туда долетишь, — испаришься. А думаешь, это приятно — испаряться? Нет, теперь в ваше королевство не заманишь ни одно порядочное облако.

— А ты?

— Я — другое дело. — Облако придвинулось к Лоскутику: — В королевском саду живет мой друг — старая жаба Розитта. Ты бы видела, какая красавица! А уж умница!

— Твой друг… — тихо повторила Лоскутик.

— Думаешь, бабка мне разрешила сюда лететь? Как же! Разгремелась вовсю: «И не думай! Там небо как сковородка. Ты что — облако или отбивная? А я взяло и улетело потихоньку. Мне так хотелось повидать жабу Розитту…» — Глаза Облака почему-то наполнились слезами. — Я старалось не глядеть на мертвые деревья…

Облако закрыло лицо ладошками. Слезы выдавились между пальцев. Тук-тук-тук! Забарабанили по подоконнику.

— Я напоило семьдесят пять бездомных собак. Двадцать восемь котов и кошек. — Облако плакало все сильнее. Со стоном раскачивалось. Даже с острых косичек закапали слезы. Оно все как-то съежилось, побледнело. — Напоило старую козу, четырех ворон и кар… кар… кар… картофельное поле… Я выплакало из себя всю воду. Во мне не осталось ни капли…

— Капает! Капает! Капает! — раздался снизу истошный вопль лавочницы.

Только тут Лоскутик заметила, что дырявый, рассохшийся пол чердака весь залит водой.

Две пары ног бешено затопали вверх по лестнице. Бедные старые ступеньки, каждая на свой голос, заохали и застонали.

— Это девчонка! Ее надо пс-с!.. Фс-с!.. Кс-с!.. — давилась от злобы лавочница.

— Я ее Хр-р!.. Вж-ж!.. Пш-ш!.. — хрипел Мельхиор.

— Улетай! — отчаянно прошептала Лоскутик, пятясь от двери. — Скорей улетай!

Дверь распахнулась. Лавочник и лавочница застряли в узких дверях.

Луна осветила их. Черные рты, руки с растопыренными пальцами.