Лев Николаевич Толстой , Александр Николаевич Афанасьев , Константин Дмитриевич Ушинский , Степан Григорьевич Писахов , Борис Викторович Шергин , Михаил Михайлович Сергеенко - Умная Дуня

Дуня. Иллюстрация № 5" title="Книгаго, чтение книги «Умная Дуня» [Картинка № 5]">

Глупая барыня (В обработке М. М. Сергеенко)

Жила-была барыня, глупая-преглупая. Что ни забьёт себе в голову — умри, а исполни.

Вот задумала барыня вывести сорок цыплятки чтобы все были чёрненькие.

Горничная говорит:

— Да разве это, барыня, возможно?

— Хоть и невозможно, а хочется, — отвечает барыня.

Зовёт она своего кучера и приказывает:

— Садись в лукошко, выводи сорок цыплят, да чтобы были они все чёрненькие.

— Помилуй, барыня! — говорит кучер. — Где же это видано — человека наседкой сажать?

Барыня и слушать не хочет.

— Тебе, — говорит, — привычно на козлах сидеть, посидишь и в лукошке.

«Вот проклятые господа! — думает кучер. — Всю шею нам объели, хоть бы все околели!»

— Что ж, — говорит, — воля ваша. Только дай мне, барыня, то, что я попрошу. А нужно мне чаю, сахару, харчей побольше, тулуп, валенки и шапку.

Барыня на всё согласна.

Отвели кучера в баню. Дали ему всё, что просил. Посадил он наседкой курицу. Стали к нему друзья ходить, он их — чаем поить. Сидит с ними, чаёк попивает, барыню дурой обзывает.

Ни мало ни много времени прошло, вывела наседка цыплят, из них три чёрненьких.

Берёт кучер чёрненьких пискунов в лукошко, идёт к барскому окошку:

— Вот, барыня, трёх уже высидел. Получай да харчей прибавляй. Сама видишь: тяжело мне их высиживать.

Барыня обрадовалась, харчей прибавила, кучера досиживать заставила.

Каждый день слуг шлёт узнать, сколько ещё чёрненьких наклюнулось.

Видит кучер: дело плохо. Говорит своим друзьям:

— Вы, ребята, зажигайте баню да меня держите. Буду я рваться, в огонь кидаться, а вы не пускайте.

Ладно, так и сделали. Баню подожгли. И барыне доложили. Загорелась, мол, баня по неизвестной причине.

Вышла барыня на крыльцо и видит: горит баня, пылает, а кучер убивается, в огонь кидается. Слуги его держат, не пускают, а он одно:

— Клу-клу!.. Клу-клу!.. Клу-клу!..

Слуги говорят:

— Ой, барыня, смотри, как он сокрушается, как его материнское сердце разрывается!

А барыня кричит:

— Держите его, покрепче держите! Цыплят теперь не спасёшь, так его бы удержать— очень хороша наседка!

Не успели пожар потушить, приказывает барыня кучеру опять цыплят выводить.

А он, не будь глуп, взял валенки да тулуп — только его и видели.

Дурак и берёза (А. Афанасьев)

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был старик, у него было три сына: двое умных, третий дурак. Помер старик. Сыновья разделили имение по жеребью^[1]. Умным досталось много всякого добра, а дураку один бык — и тот худой! Пришла ярмарка. Умные братья собираются на торг ехать. Дурак увидал и говорит:

— И я, братцы, поведу своего быка продавать.

Зацепил быка верёвкою за рога и повёл в город.

Случилось ему идти лесом, а в лесу стояла старая, сухая берёза; ветер подует — и берёза заскрипит.

«Почто берёза скрипит? — думает дурак. — Уж не торгует ли моего быка?»

— Ну, — говорит, — коли хочешь покупать так покупай; я не прочь продать! Бык двадцать рублёв стоит; меньше взять нельзя… Вынимай-ка деньги!

Берёза ничего ему не отвечает, только скрипит, а дураку чудится, что она быка в долг просит.

— Изволь, я подожду до завтра!

Привязал быка к берёзе, распрощался с нею и пошёл домой.

Вот приехали умные братья и стали спрашивать:

— Ну что, дурак, продал быка?

— Продал.

— За дорого?

— За двадцать рублёв.

— А деньги где?

— Денег ещё не получал; сказано — завтра приходить.

— Эх ты, простота!

На другой день поутру встал дурак, снарядился и пошёл к берёзе за деньгами. Приходит в лес — стоит берёза, от ветра качается, а быка нету: ночью волки съели.

— Ну, земляк, подавай деньги, ты сам обещал, что сегодня заплатишь.

Ветер подул — берёза заскрипела, а дурак --">