Иван Сирфидов - Поцелуй феи. Книга 1. Часть 4

рядом.

– Хоть кто-то мне рад, – грустно заметил Рун. – Спасибо. Почему мне так плохо? И всегда из-за неё. И хорошо, и плохо, и счастлив, и несчастен, всегда лишь из-за неё. Наваждение какое-то. Так и кидает из крайности в крайность. Не зря говорят: «от любви до ненависти один шаг». Только это не совсем верно, по-моему. Нельзя возненавидеть того, кто столь дорог. Я бы сказал, в любви от нежностей до ссоры один малюсенький шажочек. А вот обратно путь неблизкий порою может оказаться. Особенно, коль нет виновных, и не за что просить прощенья. В прошлый раз кое-как помирились. Ито не без посторонней помощи. А теперь как будем? Вот вернусь я сейчас к ней, а магии-то нет. И станет на меня обижаться уже за это. Рассоримся ещё сильнее. И как потом мириться? В объятьях? Как они могут помочь, если лишь чувства горькие в нас будут пробуждать друг от друга? Если бы во мне была магия, Лала стала бы счастлива, и всё дурное сразу позабыла. Но магии-то нет. Всегда исчезает, когда расстроен из-за неё. По-моему, это конец. Уж не вернуть того, что было между нами. Близость держится на доверии, а если оно уходит… Это вот как с вашим братом, со зверьми. Ты сейчас со мной, потому что веришь, что не обижу. А обидь я тебя хоть раз, и уже не подойдёшь никогда боле. Правда же?

Рысь продолжала смотреть на него спокойно. Рун погладил её.

– Значит мы всё же не подходим друг другу, – возобновил он свой печальный монолог. – Постепенно же узнаёшь человека. Ну, или фею. Какое-то несовпадение у нас есть. Так-то я счастлив с ней. Очень. Чего уж тут отрицать. Я и не представлял, что столько счастья бывает на свете. Но это когда она мила со мной. А когда я в немилости… И ведь не в первый раз размолвка между нами, вроде бы должен уж привыкнуть, а всё ровно наоборот. Прямо мир рушится как будто. Странно, что настолько тяжело. Знаешь, у меня обычно душа в такой броне, в локоть металла толщиной, не прошибёшь и не поцарапаешь, хорошо приучили в деревне оберегать себя от обид. Даже самое злое слово с меня как с гуся вода. Но от Лалы у меня защиты нет почему-то. Нисколько. Поэтому как сердится, так ой-ёй-ёй. Невыносимо.

Он замолчал. Рысь приблизилась к нему, упёрлась лбом в лоб, словно говоря: «я с тобой, приятель, держись», а потом улеглась, как бы показывая, что никуда не спешит. Рун подумал, подумал, и тоже лёг, повернувшись к ней. Погладил её по спине, впрочем, даже не осознавая, что делает это, будучи погружен в свои мысли и переживания. Улыбнулся чему-то грустно, но его улыбка быстро угасла.

– Призналась мне в любви сегодня, – снова нарушил он тишину. – Только в ангельской. И что это? Это любовь вообще? Зачем она, если она такая, какой в ней прок? Впрочем… я наверное путаю причины и последствия. Прок в ней хороший, это тоже стоящее что-то, просто оно не располагает к желанию быть всегда вместе, пока смерть не разлучит. Во всяком случае, фей. Наверное, для неё это нечто вроде сильной-сильной дружбы. Крепкой привязанности сердечной. Это тоже замечательно. Но я-то не фея. Для меня то, что я к ней чувствую, это никакая не дружба. Тяжело так. Особенно, как ссоримся. Тогда тяжело настолько, что кажется, может лучше уж всё-таки без этого, чем так мучиться? А у меня есть выбор? Ведь её нельзя оставить одну, пропадёт. Кто кого поймал, вот в чём вопрос. По-моему всё же она меня.

Минута проходила за минутой. По набравшему дневную яркость небу плыли редкие белые облака, путешествуя в дальние дали. Где-то рядом у уха деловито прожужжала букашка. Рун вдруг словно очнулся от забытья, осознав, что уже немало времени здесь. Сразу забеспокоился. В ссоре они с Лалой или нет, хочет она знаться или нет, кто-то должен её оберегать. Тут же вспомнились злые люди, нападавшие в начале пути. В довершение ожгла виной мысль: «не решит ли, что бросил»? Он сел. Вздохнул тяжело, переведя взгляд на свою рыжеватую пушистую подругу:

– Пойду обратно. Поди уже не сердится.

Рысь неспешно поднялась. Потянулась. Занятная животина, задние лапы длиннее передних, потому так и кажется, будто опустилась на четвереньки. Рун погладил её и тоже встал.

– Спасибо, что составила компанию. Ты добрая, – искренне поблагодарил он её. – Хоть не был один. Не хочу больше быть один. Странно, да? Всегда был, а теперь не хочу. Отвык уже.

Рысь потёрлась о его ногу и медленно направилась прочь. А он торопливо зашагал назад к месту ночёвки. Ещё издали нос его отчётливо уловил запах грибной похлёбки. Рун удивился про себя: надо же, неужто Лала сама стала --">