Богдан Владимирович Ковальчук - Рассказы про добрых людей

почти
остановилось. Наступила холодная ночь…
На следующее утро снаружи раздались
привычные звуки, дом просыпался. На чердаке, где
жила кошка, стояла мёртвая тишина. Никто не фыркал
и не царапал коготками пол. Никто не мурлыкал
утреннюю песенку себе под нос. Никто не облизывал
свои усики. Вокруг стоял полумрак.
Неожиданно Добрый Человек ворвался на чердак:
«Так вот где она! – послышался детский голос. – А я
думаю, почему она целое утро не выходит? Ой,
смотрите, кажется, её кто-то ранил. Какой большой
синяк на спине. А ей ещё рожать!..» Добрый Человек
аккуратно взял на руки маленькую кошечку. Жизнь в
ней ещё теплилась. Человек быстро понёс её куда-то

вдаль, разгоняя всех на своём пути. Он, как
покрывалом, укрыл её в своих объятиях. Казалось, он
возьмёт на себя любой удар, если таковой снова падёт
на голову малютки.
…Спустя месяц солнце снова заглянуло на
знакомый чердак. Кроватка в виде старой тряпки
по-прежнему лежала в углу. Блюдце с каёмкой всё так
же стояло рядом. Всё выглядело, как прежде. Отличие
было лишь одно. Теперь на кроватке, кроме кошки,
лежали и тыкались в неё носом двое маленьких котят.
Они были ещё слепые и старались найти на ощупь
мамины соски. А наша маленькая кошечка, ставшая
уже мамой, ласково их обнимала и облизывала.
Блюдце было до краёв наполнено свежим
молоком. Рядом появилась и вторая тарелочка со
сметаной, творогом и даже несколькими кусочками
отварного мяса. Паутина, висевшая до этого вокруг в
больших количествах, была убрана, пол подметён.
Были созданы все условия для воспитания малышей.

Здоровье нормализовалось, больная спина больше
не беспокоила. Но главное было то, что обоих котят
удалось спасти. И теперь они прятались под тельцем
матери, уткнувшись в неё мордочками, согреваясь и
набираясь сил.
Кошечка искренне хотела сказать Доброму
Человеку слова благодарности. Но языком людским
она не владела и лишь преданно смотрела на него, тихо
мурлыкая. Ибо знала, хоть и была кошкой, цену
состраданию.

Был поздний вечер. На улице шёл ливень. Стоял

полумрак, и о погоде можно было судить лишь по
шуму дождя. Самих капель уже не было видно.
Дождь стучал не переставая. Струи воды
заполнили большие и малые канавки в палисаднике и
стекали дальше на просёлочную дорогу. Вокруг было
пустынно.
Птицы замолкли, то ли попрятавшись от дождя, то
ли уже заснув. Автомобили, до этого часто
проезжавшие мимо дома, также куда-то исчезли. Лишь
изредка мелькали фары грузовиков, спешивших
заглушить свои уставшие моторы до завтрашнего утра.

Под окном сидел и жалостливо скулил старый
пёс. Это был первый день за много лет, когда он не
видел в окошке света. Как правило, хозяин
возвращался засветло. На этот раз дом был пуст, и пёс
тревожился, что же могло случиться с его кормильцем
и наставником.
Пёс припомнил сутулую фигуру своего друга. Это
был мужчина сорока пяти лет, в грубой куртке и
потёртых брюках. Он работал на лесозаготовке, и от
него всегда приятно пахло свежеструганными
опилками. Запах хозяина пёс знал и мог отличить от
кого угодно. Даже после бани он смог бы его различить
среди остальных.

Хозяин был мужиком работящим, дома у него
было всё необходимое. Была и коса, и столярные
инструменты, был и сарай с летней кухней. Не было
лишь того, точнее той, кто могла бы на этой кухне
готовить. Не было жены у хозяина.
Пёс
удивлялся:
почему
на
крепкого,
трудолюбивого человека не посмотрела ни одна самка?
Но он плохо разбирался в людских обычаях и судил
лишь со своей, собачьей точки зрения. «Своя будка
имеется, запасы еды тоже, – рассуждал пёс. – Бегает,
правда, небыстро, и всего на двух ногах, зато какая
смекалка! Почему же женщины обходят его стороной?
Или у него нюха нет, как у меня, чтобы выбрать
нужную?» Но нюх у хозяина как раз был, и в
женщинах он ещё как разбирался. Не мог разобраться
лишь в женской логике.

«Ну зачем ей пятое пальто, если первые четыре
ещё не изношены? – часто размышлял хозяин. – И
почему она сидит допоздна на работе, если дома не
прибрано и ужин не приготовлен? А родятся дети – она
их тоже будет голодом морить? Да и какие дети! До
тридцати семи лет прожила, а о ребёнке так и не
подумала, – сокрушался он. – На что мне такая?»
Сам хозяин мечтал создать крепкую семью и
завести троих детей. Для них он уже --">