Галина Дмитриевна Вильченко - Письма в 1943 год

увидеть и вернуть назад. Углубившись в лес, Василиса пошла медленнее, внимательно смотря по сторонам. Она знала, что в лесу живут не только зайчики и белочки, но и злые серые волки. Поэтому мимо подозрительных, наиболее густых кустов, старалась быстрее пробежать, а там, где кусты были не очень густые и сквозь них виднелись стволы сосен, шла медленно. Ей было жарко, поэтому она расстегнула куртку, сняла шапку и засунула ее в карман. Ветерок сейчас же принялся играть ее белокурыми волосами. Птицы что-то щебетали, весело перелетая с ветки на ветку. Иногда Василисе казалось, что они приветствуют ее. Она улыбалась им, махала рукой и говорила «здрасти». У нее было приподнятое настроение, и предчувствие чего-то значимого. Василиса пыталась представить себе родителей. Мама красивая, с ярко-рыжими волосами и от нее пахнет карамельками. А папа большой, сильный и в форме. Может военный, а может милиционер. Или железнодорожник. У них тоже есть форма. А лучше бы он был летчиком. Василиса посмотрела на небо и ей показалось, что солнце ей подмигнуло. А может, папа космонавт, и улетел к далекой звезде, поэтому и не знает, что она потерялась? А так бы посмотрел с неба на землю и нашел бы ее.

Лес редел, и девочка ускорила шаг, в надежде увидеть дома. Но, выйдя на поляну, ничего не увидела, кроме деревьев, которые окружали большой камень, на котором виднелась табличка с надписью. Василиса минут пять стояла и смотрела перед собой, а ее сердечко тревожно билось. На глазах выступили слезы. Она вытерла их ладошкой и подошла к камню. Это был гранит, красноватого цвета с черными крапинками.

«Здесь 23 августа 1943 года заживо были сожжены жители деревни Богатырёво», – прочитала Василиса. И шли фамилии и имена с разными датами рождения. Девочка опустилась на колени и, тихо шевеля губами, читала имена. Незнакомые фамилии и имена, но почему-то при их прочтении слезы сами выступали на глазах. Василиса не могла понять почему, то ли ей было жалко людей, погибших в огне, то ли оттого, что не сбылись ее ожидания. «Богатырева Мария Ильинична 1910 г. р.; Богатырева Василиса Кузьминична 15.06.1941 г.р.» – у девочки сердце на мгновение остановилось, а потом забилось так часто и с такой силой, что пришлось придержать его ладошкой, чтобы не выскочило. А вдруг это ее родственники? И ее назвали в честь этой девочки, которая погибла в 1943 году? Ведь имя Василиса очень редкое, в детском доме она одна Василиса, да и в школе тоже. Значит, ее точно назвали в честь кого-то, кто был дорог ее родителям. Василиса еще раз перечитала фамилии погибших людей, нашла еще нескольких Богатыревых. Девочка постояла минут пять около камня и пошла бродить среди деревьев. К ее удивлению, вокруг камня были посажены яблони и сливы. Сад не казался заброшенным, за ним ухаживали. Василиса обошла и погладила каждое деревце, посаженное в память о погибших. Затем зашла в лес, набрала ветреницы и положила у камня. Постояв еще минут пять, Василиса пошла назад, в детский дом. Она всунула руку в карман и замерла, нащупав маленький блокнотик и ручку. Девочка быстро вернулась, вырвала из блокнота листик и начала писать. Писала долго и старательно. Положив исписанный листок под букетик, она отправилась в обратный путь. Ее уже искали, а на вопрос, где была, Василиса только пожала плечами, а про себя ответила: «Домой ходила, родных проведать».

Сергей уверенно вел машину, Лида дремала на заднем сиденье. Он чувствовал себя виноватым, что долго не смог вырваться в деревню. Когда был жив отец, приезжали каждый год весной и осенью. Следили и ухаживали за памятником и садом. Его отец, Матвей Кузьмич, единственный, кто выжил в деревне. Мать успела вытолкнуть его в окно, приказав бежать огородами в лес и, чтобы ни случилось, ни в коем случае не возвращаться. Ему тогда было всего шесть лет. Буквально через пять минут деревню оцепили фашисты, и никто больше вырваться не смог. Матвея подобрали партизаны. Он в их лагере был не первым ребенком. После освобождения детей вывели из леса, и стали они первыми воспитанниками детского дома.

Откуда на месте сожженной деревни появился камень, никто не знал, но на нем сделали памятную надпись, а вокруг посадили фруктовые деревья. Дети из детского дома гордо называли камень памятником и ухаживали за ним. Каждый год к камню приносили венки, скашивали траву, белили стволы деревьев. А потом детский дом расформировали, и ухаживать за памятником стало некому. И

--">