Вадим Дмитриевич Фёдоров - Обыкновенные волшебные часы

ободряюще. Я начинаю понимать, что путешествия часто придумывают для того, чтобы острее почувствовать домашний уют, и что все прославленные путешествия совершались не одного честолюбия ради. Вместе с этим приходит неожиданная и простая мысль, что на свете живёт масса счастливцев, которые никуда не выезжают и которые укрощают тягу к необычайному еженедельным посещением театра или кино.

Во всяком случае вид Кота Василия предельно ясно доказывает, что такая категория существует и что он не относится к числу легкомысленных котов, которые готовы мчаться куда глаза глядят, будто они нанюхались валерьянки. Наконец Кот Василий возвращается к нам и, овладев собой окончательно, хлебосольным жестом приглашает нас к столу:

— А теперь, друзья, — произносит он уже своим голосом, — давайте пить шампанское!

Я смотрю вокруг — на голубое небо, на огонь костра, на солнце, обесцвечивающее огненные языки пламени, на спокойные сосны, обступившие Лапутию со всех сторон, — и меня охватывает радостное чувство, что я наконец дома, что мои друзья рядом со мной и что впереди у меня чудесный солнечный день!

Глава одиннадцатая, рассказанная Котом Василием ЧАСЫ НАХОДЯТ ХОЗЯИНА

Когда я смотрю на своего старика, мне постоянно приходит в голову одна и та же мысль: нужно чёрт знает как любить человека, чтобы выносить его общество! С тех пор, как он вернул в Лапутию моих друзей из довольно унылой серии приключений, старика прямо-таки распирает от гордости. Он ходит этаким гоголем и отпускает плоские шуточки относительно моего хвоста. Но я, скрепя сердце, делаю вид, что не понимаю их, и мой старик продолжает изощряться. Глядя на его непосильные потуги я благодарю свою судьбу за то, что мне в жизни так повезло — не будь у меня такого хозяина, я разучился бы смеяться!

Но вчера, после обычного глупого вопроса о том, вспомнил ли я наконец, зачем нужен хвост котам, — он пощекотал меня за ухом (фамильярность, хотя и допустимая!) и вдруг спросил:

— Послушай, Васёныш, я удачно провёл чёлн с твоими друзьями через пороги событий (не правда ли, высокопарно и безвкусно?) а твоя бесстыжая морда (а его, его-то какая, а?!) мне даже не промурлыкала (сам бы попробовал!) слова благодарности… Эх ты неблагодарное животное (сам он такое слово!)…

Тем не менее я напрягся — слава богу, не первый раз приходится работать головой! — и стал соображать, куда клонит мой старик. Вымогает подарок? Возможно, возможно… А может, и правда сделать? Нет, пожалуй, не стоит… Решит, что я к нему подлизываюсь! А может быть, всё-таки сделать? Хоть и написал чепуху, но ведь старался угодить! Мне угодить! Тогда выходит, что он подлизывается, и дарить ему что-либо тем более непедагогично. Пожалуй, ничего не подарю… Пусть ещё старается…

И вдруг меня осенило! Это было озарение! Подлинное озарение! Будто молния пронзила мой мозг! Подарю! Подарю! Обязательно подарю! Конечно, стоит сделать подарок моему старику! Во-первых, замысел книжки был хорош — это определённо. Его не могла испортить даже природная неспособность моего хозяина к литературному труду. Во-вторых, некоторые места в книге всё же удались. Особенно там, где участвует Кошка Машка. Это бесспорный факт, если подходить к оценке книжки объективно. И, в-третьих, старика надо просто поддержать! Поощрить! А то, знаете, пропадёт у человека запал, разуверится в собственных силах — тогда конец. Нет, не возражайте, — хорошее начинание даже в слабом исполнении полезно бывает поддержать. Пусть пишет, пусть старается! И главное, получается, что и подарок у меня для старика уже есть. Вроде как специально приготовлен… Ведь друзья сказали, что я могу распоряжаться им по своему усмотрению…

Ну, конечно же, я подарю своему старику волшебные часы. Пусть мотает, куда захочет, пора ему немного встряхнуться, а то совсем закис в своей берлоге. Ох, и рад он будет волшебным часам! До смерти! Он возьмет их двумя руками и растроганно скажет:

— Ну, котище, не ожидал! Ты меня, знаешь, прямо сразил. Спасибо, друг. — И, конечно, спрячет их подальше. А я буду лежать на постели и высокомерно посматривать на его счастливое лицо — мол, знай наших. А он по гроб будет помнить, что самую лучшую, самую редкую и самую драгоценную вещь в его коллекцию принёс я, его верный Кот Василий!

Только меня ужасно интересует, что же он всё-таки будет делать с волшебными часами?

--">