Максим Анатольевич Шахов - Узник Гуантанамо

было, – гнул свое Белорыбин. – Я ведь из-за физподготовки только в МВВКУ^[2]не попал…

– Именно! – кивнул Тарасов. – По саванне, значит, с полной выкладкой на горбу не очень-то побегаешь…

Артем глянул в окно, куда так и норовила влезть лохматая ветка клена, и вдруг сказал:

– Пиши, Белорыбин, рапорт. Возьму… Только скажи честно: тебя-то за каким хреном в миротворцы потянуло?

– Я орден очень хочу получить… – тихо сказал капитан и опустил голову, готовый к взрыву командирского хохота. Но Тарасов не засмеялся: он внимательно листал файлы личных дел военнослужащих «Гаммы».

Постояв с минуту перед Артемом, капитан вышел из кабинета на цыпочках…

Здорово наследили эти бравые парни: на Кавказе и в Азии, в самых секретных ее уголках, на китайской границе и на прочих границах, упоминание о которых влечет уголовную ответственность за разглашение гостайны… Они минировали и разминировали, ставили хитрые растяжки на узких лесных тропинках. Они убивали из стрелкового оружия, резали глотки ножами, бросали гранаты в тихие дворики и топтали окровавленными ботинками дорогие ковры. Их небритые рожи отражались в мутной воде тревожных пограничных рек. Их боялись сильнее, чем дьявола. Им дружно желали смерти чужие и даже свои, а они смеялись над смертью во весь голос – точнее, они нагло ржали, и звук их пьяных голосов на отдыхе до сих пор стоял у Артема в ушах. А еще они умирали, честно и просто, – но все-таки гораздо реже, чем умирали враги…

«Этих двух прапоров прихватим – я их по второй чеченской помню… Этот вроде из ОМОНа в «Шишкин лес» перебрался – годится… Старшина-сверхсрочник – подрывник, этот просто необходим… Водители… Специалист по компьютерам, хакер доморощенный… Санинструкторы… Этот, судя по рапорту, хорошо освоил АГС…»^[3]

И так далее, и так далее…

* * *

Понедельник начался с того, что в седьмом часу утра зазвонил «прямой московский» – служебный телефон особого назначения. Снова шефу неймется, что ли?!

– Майор Тарасов слушает! – бодро сказал Артем.

– Генерал Ларичев, – представился абонент и сделал паузу, будто давая собеседнику время встать и стоя слушать голос начальника. – Приказываю: немедленно явиться ко мне по полной форме для получения дальнейших инструкций.

– Есть! – ответил Тарасов.

На том конце телефонного провода раздались гудки отбоя.

– «Газик» к штабу через десять минут! – бросил в трубку внутренней связи Артем.

«Какого черта? Соскучился, что ли? То, выходит, была прелюдия, а настоящий разговор только ожидается…» Но Артем уже радовался тому, как просто запускается сложный армейский механизм. Тарасов, казалось, видел, как командир автороты выдирает разомлевшего от безделья водителя из теплого прокуренного угла и с матом гонит в гараж… Застоялись сынки!

Артем открыл шкаф и в который раз порадовался, что держит в служебном кабинете наглаженную форму. На одевание ушли четыре минуты. В последний раз бросив взгляд в узкое зеркало на внутренней дверце шкафа и удовлетворившись видом бравого майора, которому сам черт не брат, – глянув в последний раз на свое отражение, Тарасов вышел из кабинета.

«Газик» уже стоял под парами, и озабоченный водитель обтирал тряпочкой диск на переднем колесе.

– Ходу, Коля! – прыгнув на сиденье, приказал Артем.

– Далеко, товарищ майор?

– В Москву за песнями…

Генерал Ларичев умел быть по-настоящему кратким: сегодня инструктаж, шелестенье бумажками и мелькание референтов заняли от силы полчаса. Задача менялась: «леших» из «Шишкина леса» не готовы были выпустить за кордон в полном составе. Тарасов верил и не верил: ему поручалось в кратчайшие сроки сформировать боевое подразделение, готовое выполнить самую сложную задачу в сложных климатических условиях. Элитный батальон миротворцев…

Официальные слова, которыми так и сыпал хозяин кабинета, не могли обмануть Артема, а само слово «миротворец» вязалось в его голове отнюдь не с «голубыми касками» ООН. Тарасову вспомнилась задымленная площадь в центре Сухуми, чадящий обезбашенный прямым попаданием танк и лежащая в тени кипариса пара солдатиков с вывороченными минным разрывом кишками. Они тоже были миротворцами… «Гуманитарная задача… тесное военное сотрудничество…» – продолжал бубнить генерал.

– О чем задумался, диверсант? – потеплевшим вдруг голосом поинтересовался Ларичев. – Похоже, понял, о чем я толкую?

– Так точно, – кивнул Артем. – --">