Сергей Иванович Зверев - Мастер выживания

крепкий, мускулистый. Русые волосы, белозубая улыбка и голубые глаза. Рядом с Иваном все парни начинали нервничать и инстинктивно старались увести подальше от него своих подруг. И, наверное, правильно делали, потому что было в Иване что-то, позволявшее получать непонятную власть над женщинами.

В семнадцать лет он стал чемпионом по боксу среди юношей. Его портреты печатали в журналах, его узнавали на улицах. Журналисты восторженно описывали филигранные приемы и сокрушительные удары чемпиона, а тренеры спорили о том, кто же открыл Ивана. В школе с ним почтительно здоровался за руку директор, мальчишки на улицах заискивали, а девчонки, которые год назад не обращали на долговязого подростка никакого внимания, пускали в ход все свое женское обаяние, чтобы потом похвастаться таким поклонником.

Его тренер, сам в прошлом известный спортсмен, знал цену хвалебным одам, посмеивался над ними и учил своего воспитанника с юмором относиться к подобным вещам. Иван делал вид, что именно так и поступает, но, изучая свое отражение в зеркале, думал о том, что тренер просто завидует ему.

Учился он плохо. Учителя бунтовали на педсоветах, но директор напоминал о престиже школы, и они со скрипом исправляли двойки на тройки. Лишь Татьяна Евгеньевна, молодая, только что с институтской скамьи учительница химии, не шла на компромиссы. Ей и было суждено сыграть большую роль в судьбе Ивана, который и самому себе боялся признаться, что из-за желания увидеть Татьяну Евгеньевну пропустил уже несколько тренировок. И вот однажды на уроке химии Иван, совсем забывшись, уставился на учительницу горящими глазами. Татьяна Евгеньевна вспыхнула, вызвала нахала к доске и несколькими колкими вопросами сделала из него посмешище.

– Что же ты молчишь? – иронизировала она под хихиканье класса. – Кулаками легче работать, чем головой, правда? Нечего сказать, да?

Здесь и разразился скандал. Никто не мог безнаказанно смеяться над Иваном.

– Почему это нечего? – облизнув пересохшие губы, сказал он. – Можем и ответить.

Он подошел к учительнице, рывком поднял ее на руки и, прижав к своей могучей груди, поцеловал в губы. Иван не знал, что она была дочкой какого-то чиновника из администрации, и поэтому ему не мог помочь даже директор. Чтобы как-то уладить скандал, Орловскому выдали аттестат и отправили в армию, благо на тот момент ему уже исполнилось восемнадцать. Прослужив год, Иван поменял свои взгляды на жизнь – из избалованного мальчишки он превратился в бесстрашного солдата (а впоследствии из неопытного срочника – в мудрого офицера). Но от этого женщины не перестали его любить и по-прежнему сходили от него с ума...

Очень часто случайные знакомства потом приводят к повороту в нашей судьбе. «Но это не про нас с ней», – понял Иван, занимая свое место совершенно в другом ряду от понравившейся ему молодой мамаши. Не привыкший расстраиваться по мелочам, он посмотрел в окно и мысленно попрощался с красивой и загадочной Турцией. Когда лайнер побежал по взлетной полосе, Иван помолился, как делал всегда, садясь в самолет. Это, наверное, был единственный случай в жизни, когда он не мог влиять на ситуацию. В случае крушения он не мог взять на себя управление самолетом. Не мог он и возить с собой парашют, хотя за время службы совершил сотни прыжков. Поэтому оставалось только рассчитывать на профессионализм пилотов и на Господа Бога.

Вот и теперь, когда самолет выровнялся, он понял, что ему остается лишь надеяться на то, что они благополучно доберутся до запасного аэродрома, который им предоставляли для экстренной посадки. Об этом сообщила стюардесса, когда они, попав в неожиданно начавшуюся бурю, не смогли приземлиться в нальчикском аэропорту. А ведь когда вылетали из Стамбула, ничего не предвещало беды...

* * *

Ровно в два часа дня началась подготовка к полету. Прежде всего нужно было загрузить еду. За час с четвертью до вылета диспетчер позвонил на кухню и заказал питание в соответствии с числом предполагаемых пассажиров. Сегодня в первом классе будет всего пять свободных мест, зато туристический класс заполнится на три четверти. Первому классу, как всегда, выдавалось шесть лишних порций, туристическому же классу – по количеству пассажиров.

Хотя число пассажиров точно учитывалось, тем не менее, если в последнюю минуту появлялся дополнительный пассажир, он не оставался без еды. Порцию всегда можно взять из специальных шкафчиков, --">