Елена Владимировна Щербиновская , Татьяна Кабзистая - Куклы для смерти (СИ)

из-под Саратова, статистка массовки?

— Бери круче — помощник костюмера. Андрюха — не дави на мозг. Красивая девочка. А красота должна везде сопровождать талант. Где Фомичевы?

— Едут. — усмехнулся Андрей. — ну друже, по пиву да с раками?

— Не откажусь. Но сначала… — Родион повернулся, выскочил через стеклянные двери к бассейну, и в чем был, рухнул в воду.

Марго завизжала и кинулась вслед за ним.

Андрей довольно засмеялся — праздник начался.

Не прошло и пара часов, как приехали Фомичевы. Катя шла, покачиваясь на высоченных шпильках. Она привычным движением поправила пышные ярко-рыжие волосы и широко улыбнулась. Ряд ослепительных зубов в который раз убедил Андрея, что его стоматологи когда-то сотворили чудо. А друзья из сопредельной отрасли пластической хирургии слепили чувственный рот и третий размер груди. В свои сорок лет Катя была если не красоткой, то уж простушкой её назвать никак было нельзя.

За ней прихрамывая, плелся сгорбленный Пашка. Андрей вздохнул. Годы друга не пощадили. Пивное брюшко нависло над брючным ремнем, одутловатые щеки и красный с прожилками нос явственно говорили о любви Павла к горячительным напиткам.

— Пашка, друг мой любезный — прогрохотал Родион. — Ты ли это? Объясни — как ты с таким пузом преподаешь отрокам физическую культуру?

— Ты отстал от жизни, Родечка. — Катя чмокнула Родиона в щечку, для чего ему пришлось сложиться пополам. — Физрук в частных школах только руководит, а ученики бегают.

— Здорово, Андрюха, — Пашка пожал руку друзьям по-очереди. — Пиво где?

— Где же именинник? — крикнула с балкона Алина.

— А вот он я!

Марго, которая возлежала на бортике бассейна и грелась в лучах палящего солнца, чуть не свернула шею, разглядывая сына Фомичевых.

— Детка, закрой глазки. — посоветовал ей Родион. — Ослепнешь.

Борис не шел — он себя нес. Высок, широк в плечах, под обтягивающей футболкой бугрились накаченные мышцы. Широкие материнские брови и черные бархатные глаза красили мужское лицо. Ростом пошел в Пашку. Да и фигурой, когда отец помоложе был.

Андрей обнял парня.

— Ну, как тебе?

И он кивнул головой в сторону ресторана. Боб поднял глаза: над входом в ресторан, под балконом метра на три тянулась растяжка «Бобу 21!»

— Прикольно. Спасибо, батя…

Андрей действительно был отцом Бориса. Крестным отцом…

— Так! Не двигайтесь. Я снимаю! — Катя уже прищурилась, всматриваясь в окошко своей фотокамеры.

— Ой! А давайте все вместе сфоткаемся. — Марго сдуло с шезлонга, и в мгновение ока она оказалась под рукой Бориса. Родион встал рядом, обнимая подошедшую Алину.

— Как? Семейное фото без меня? — Неля воткнулась между Бобом и Марго, процедив сквозь зубы только для неё. — Отвали, тетенька. Улыбнулась Бобу. — Привет, братишка.

Боб лишь открывал и закрывал рот от удивления — он не видел Нелю год — как же она повзрослела и похорошела. Особенно в этом белом платье, так выгодно подчеркивающем её бронзовый загар. Неля по-хозяйски перекинула его руку через плечо.

— Так! Кучнее — кучнее. Андрей, наклони голову — растяжку закрываешь. Борька — подбери челюсть — еще насмотришься на Нельку. А теперь все сказали — чи-и-и-и-из…

Все, как по команде, улыбнулись, и Катя нажала на кнопку фотокамеры.

* * *

Основное торжество было назначено на шесть часов вечера, а до этого все могли отдохнуть с дороги, прийти в себя, подготовиться к празднику.

Андрей в дорогом спортивном костюме, по-хозяйски делал распоряжения метрдотелю в связи с предстоящим банкетом. Он придирчиво проверял и уточнял меню, осматривал посуду, подсвечники, указывал, где кто из гостей должен сидеть. Персонал пансионата, суетившийся в зале, уже привык, что хозяин всегда контролирует все сам, лично.

Андрей еще раз пробежал глазами по списку намеченных на вечер мероприятий, уточнил все до минуты, и, оставшись довольным, направился к двери.

Выходя из ресторана, Андрей столкнулся с Катей, которая стояла у окна и фотографировала бассейн.

— А ты все увлекаешься фотографией?

— А то! Веду фотолетопись семьи. — она кивнула в окно, где на краю бассейна дурачились Боб и Неля. — Тебе не кажется это подозрительным?

— Ничуть. Резвится молодежь. Они ж — как брат с сестрой.

— А, по-моему, у них что-то назревает… И это очень --">