Александр Иванович Колпакиди , Роман Романович Кожухаров - Проклятие Че Гевары

Александр Иванович Колпакиди, Роман Романович Кожухаров Проклятие Че Гевары

© Колпакиди А. И., 2022

© Кожухаров Р. Р., 2022

© ООО «Издательство Родина», 2022

Ла-Игуэрра. Обратный отсчет Эпилог, оказавшийся предисловием

8 октября. 14.30 Бездонная глубина ущелья Юро

Едкий запах порохового дыма сгустился в расщелине. Он не давал Че Геваре дышать. Спина откинулась на выступ, усеянный стреляными гильзами. Лёгкие вталкивали внутрь вдох за вдохом – в голос, с усилием, как тяжеленные мешки на погрузке.

Полы синей куртки разошлись следом за грязно-оливковой формой с оторванными пуговицами. Обнажилась костлявая, изможденная грудь. Неестественно белая, она вздымалась и опускалась, будто жила помимо остального тела, своей мучительной жизнью.

Пули секли о камни вокруг. Кто-то жуткий, тысячерукий с дьявольской лихостью вытанцовывал, выщелкивая своими мерзкими каменными пальцами. Эти же каменные пальцы все теснее сдавливали кадык командира.

Чуть поодаль, забившись в расщелину, сжался в комок и сдавил руками своё окровавленное лицо несчастный Чанг. Не зря его прозвали в отряде Невезунчиком. Осколок базальта, отколотый пулеметной очередью, полоснул ему по глазам. Стоная от боли, он вжимал свои маленькие ладони в залитые кровью глаза, как будто пытался заткнуть ладошками сочащиеся красным пробоины.

Че задыхался. Лицо его, почти невидимое из-за косматой, рыже-черной бороды и спутанных волос, закинулось кверху. Туловище выгнулось дугой, будто спина упиралась в рюкзак. Или в крылья… Судорога толкала его туда, к глотку чистого воздуха.

Дым вился вокруг, и Вилли мерещилось, что неясная темная тень пляшет вокруг, да так хитро, неуловимо, не давая себя застать, ускользая из поля зрения. Вилли отер пот, заливающий глаза, и, не высовываясь из-за валуна, дал ещё очередь – наугад, вверх, туда, откуда сыпался танцующий стальной дождь. Край огромного базальтового скола тут же словно стесало огненным языком, и раскаленные каменные брызги больно впились Вилли в правую щеку.

– Командир, уходите! – неистово зашептал Вилли и в следующий миг сделал то, на что никогда бы не решился в любой другой ситуации. Не дожидаясь разрешения, он схватил командира за руку… И чуть не упал вместе с ним, задыхающимся, от неожиданности: истощенное, истерзанное астмой, тело его оказалось легким, почти невесомым.

– Уходите, пока они совсем не отрезали нам дорогу… – как умалишенный, твердил Вилли. – Я вас доведу до того валуна. Видите?.. Оттуда вы сами, а я прикрою… Мы с Чангом вырвемся…

Какое-то подобие ветерка разметало ядовитую пелену, и Вилли натолкнулся на взор командира.

– Мы прорвемся все вместе, – прохрипел командир, как-то странно мотнув головой. Его грудь жадно и сипло втянула воздух, словно хищница, получившая, наконец, порцию свежего мяса.

– Слушай… мой приказ, Вилли. Слушай, доблестный Симон Куба. Ты будешь моим Симоном Петром, но ты не предашь меня, кто бы там и сколько раз ни встретил зарю…

– Никогда, командир, – прошептал Вилли. Волна необъяснимого волнения вдруг захлестнула его.

– Ты молодец, Вилли…

Командир умолк. Но взгляд его словно дошептывал что-то недосказанное. Ладно… – одышка мешала Че говорить, но он упорно выплевывал из себя слова. – Ты… не подведешь, Куба… Ты вернешься за Чангом… Я вас прикрою.

С этими словами он с неведомо откуда вдруг проснувшейся силой оттолкнул Вилли, и, поднявшись в полный рост из-за валуна, стал очередями поливать отроги ущелья из своей «М-2».

Оглушенный пальбой, Симон Куба поначалу зажмурился и присел на корточки, но уже через миг он тормошил и тащил упиравшегося и мотавшего головой Чанга. Всё лицо у того было залито кровью. Пуля, наверное, лишь оцарапала щёку, но разбила очки, и осколки злосчастных стекол впились в кожу и повредили глаза. Чанг совсем ничего не видел, лишь беспомощно и суматошно размахивал руками и всё время отталкивал Кубу, видимо, не соображая, кто и зачем его куда-то тащит.

– Чанг!.. Это я, это я… – твердил Куба, сам себя не слыша. Не обращая внимания на отбивавшегося, Симон крепко, как капризного ребенка, схватил товарища под мышки и потащил по каменистому склону, помогая сам себе криком и командами.

Голос его то нырял в оглушительную пальбу винтовки командира и грохот ответных очередей, то вдруг звонко вырывался, будто из ниоткуда, из малюсеньких прорезей тишины, неведомо как возникавших в этой дьявольской канонаде.

И --">