Александр Александрович Тамоников - Черное солнце

необычной формы и благоухал дорогой парфюмерией. Но не это поразило Маркина. Рядом с ним сидел негр примерно его возраста и, что удивительно, при черной, аж до синевы, коже у него были вполне европейские черты лица. Сия несуразность, а на негров в командировках Маркин насмотрелся предостаточно, слегка отвлекла его от тяжких раздумий, и он стал периодически коситься на соседа. Тот в свою очередь поглядывал на Валерия, а потом неожиданно сказал:

– Меня зовут Педро Мануэль. Я из Анголы. Бизнесмен.

Фраза была произнесена на чистом русском языке с едва уловимым акцентом. Маркин не жаждал общения с кем бы то ни было, но выговор негра его удивил.

– Я Валерий Маркин. Где вы так хорошо научились говорить по-русски?

– Окончил Университет имени Патриса Лумумбы, химический факультет. Пять лет прожил в Москве, освоил русский и слегка забыл португальский. Тут и собака научится понимать русский. Говорить, правда, не сможет. Я вот и понимаю, и говорю. – Педро усмехнулся.

– А вы не только научились говорить по-русски, но и впитали в себя русский юмор. Давай на «ты», – предложил Маркин.

– Давай, – согласился негр.

– А у вас в Анголе любой желающий может поступить в этот университет?

Маркин, зная африканские реалии, задал заведомо провокационный вопрос, но Педро не почувствовал скрытой иронии или просто не подал вида и ответил абсолютно серьезно:

– Конечно, нет! Лишь единицы из местной элиты. О каком высшем образовании может идти речь, если подавляющее большинство населения не знает таблицы умножения. А если кто-то и знает, то все равно для получения образования нужны деньги и связи.

– А ты представитель элиты? – не унимался Валерий.

– Конечно, – ничуть не смущаясь, подтвердил Педро. – Я племянник Жонаса Савимби. Он в Анголе большой человек.

Маркин не стал уточнять, кто такой Жонес Савимби, и перешел на другую тему:

– Сейчас-то чем занимаешься? Что у тебя за бизнес? – спросил Маркин.

– Занимаюсь алмазами. Я член совета директоров дочерней компании Де Бирс. В Анголе большие месторождения алмазов, в СССР тоже, поэтому мы сотрудничаем. Алмазы сами по себе аполитичны, это политики вокруг них увиваются. Призывают к революционной борьбе, а сами борются за прибыли от алмазных приисков.

Губы Маркина сложились в ехидную улыбку.

– Твои черты лица как-то не соответствуют африканским стандартам, – продолжил он беседу. – А в Африке я побывал, и не раз. В Анголе, правда, бывать не приходилось.

– У меня мама иудейская эфиопка или эфиопская иудейка, не знаю, как правильно. Они там все такие, с европейскими чертами. А я в маму уродился, – пояснил Педро.

– Понятно. – Маркин в знак согласия кивнул, хотя толком ничего не понимал в подобных этнических вывертах. – Ну и как там, в Анголе?

– Воюют в Анголе, кстати, с вашим участием, – сказал негр.

Маркин имел представление о событиях в этой африканской стране на уровне политинформаций. Запомнил лишь, что там существует некая организация под названием УНИТА и она является не чем иным, как пособником империализма. Об участии СССР в войне в Анголе он знал лишь по непроверенным слухам. Официально сей факт замалчивался или вовсе отрицался, что подогрело его любопытство – хотелось выслушать свидетеля или вовсе участника этой войны. Тем более он не был связан какими-либо обязательствами и подписками о неразглашении государственной тайны.

– Расскажи. Газеты лгут, но правда где-то рядом, а тебе лгать нет никакого смысла.

Маркин приготовился слушать. Необычный собеседник отвлекал его от мрачных мыслей.

– После свержения Салазара Ангола провозгласила независимость. Португальская колониальная администрация поддерживала в стране хоть какой-то порядок, а когда ее, Анголу, предоставили саму себе, то возник хаос, что неудивительно – в Африке в разное время в разных странах происходило то же самое. Тут же возникли сразу три национально-освободительных движения, если не считать разномастных банд, которые только грабили население, находясь вне политики. А чего там освобождать, если уже стали свободными?! Но под этой вывеской началась борьба за власть и за ресурсы, которых в Анголе предостаточно. В общем, сформировались три группировки, в основном по этническим предпочтениям: Народного движения за освобождение Анголы (МПЛА), Национального союза за полную независимость Анголы (УНИТА) и Национального фронта освобождения --">