Александр В Маркьянов (Александр Афанасьев) - Танго смерти-2. В Буэнос-Айресе

охотничью стопочку. — Как жить дальше будем?

— А что жить? — буркнул Саня. — Была бы шея, а хомут найдется. Торговая марка есть, оборудование куплю… чего делать. Мясо, оно и в Белоруссии мясо. А люди всегда будут покушать хотеть…

Лева как то хитро огляделся.

— А ты как? — посмотрел он на меня.

— Я вообще не местный.

— Да вижу, что не местный. А ты?

Прокурор недобро посмотрел на него.

— С какой целью интересуешься?

— Да ни с какой. Просто понять хочу.

— Чего понять? Чего понять… хочу вот понять, с чего мы такие трусы то оказались, а? Драпаем как… фрицы.

— Что предлагаешь? — спросил прокурорский. — Идти воевать? За родину, за Садовника?

— А хотя бы и так!

Мент с вызовом осмотрел нас.

— Я с себя ответственности не снимаю, мужики. Но вот посмотрите, раньше — Белая Гвардия, то — се. А теперь? Руки в ноги…

— Так вали. Воюй, — сказал прокурор

— А ты чего? Дрысливо?

— Леонтий… — подошла жена

— Да отстань…

— Ты в каком звании? — спросил я.

— Подполковник.

— Подполковник. Как минимум батальоном должен командовать. Или полком. Ну и где твой полк, нахрен?

…

— А если его нет, ты сначала задайся вопросом — почему его нет? Почему народ — третий раз нападает на власть, им же избранную? Найди ответ на этот вопрос, попробуй. А потом и шашкой — маши, хорошо?

Мент посмотрел на меня — пристально и зло.

— Не местный, говоришь?

…

— А машинка то у тебя, со спецномерами, литер. Спорнем, документов нет?

— Отстань от человека, — сказал прокурор.

— Чо, санкцию, не даешь? Ладно. Живите, упыри…

* * *

В преисподней жуют один и тот же кусок, но не могут его проглотить…

Мераб Мамардашвили

«Язык теней»

Пока было непонятно, что и к чему — стояли на месте, слушали радио. Стемнело — ночью через границу идти было нельзя. Себе дороже. Завтра как-нибудь переберемся… наверное. Завтра будет хороший день…

Подошел Александр — я как раз сидел на подножке машины, открыв дверь. Протянул сверток, я открыл — хлеб, круг колбасы. Протянул обратно.

— Берите. Я же вижу, у вас ничего нет.

Я закинул провизию в машину.

— Должен буду.

— Сочтемся.

— Можно, я присяду?

— Конечно…

Саша присел — он был выше меня, длинноногий, длиннорукий. На подножке ему было неуютно…

— Вы, в самом деле, не местный, — сказал он, — верно?

— Да.

— По говору понял. Киевляне хоть и говорят по-русски, но по-другому. Акцент. У меня отец так говорит.

— Вы русский?

— Отец русский. В девяносто первом служил на Украине, вот… присягнул. А я… не знаю, кто я теперь.

— Кто считает себя русским, тот и есть русский, — сказал я.

Саша долго молчал, потом сказал:

— Спасибо.

— За что?

— За то, что напомнили… что есть еще нормальные люди.

— Да бросьте. Таких — большинство.

— Не у нас…

— Да… не в Украине…

Знаете, что самое страшное? То, что ничего не меняется. Ни-че-го. Желающие — могут взглянуть на заседание украинского парламента 1990–1991 годов, который уже тогда назывался Радой, на программы кандидатов в президенты Украины, на истерические выступления Степана Хмары. На студентов на Крещатике с плакатами «я голодую» — особенно пикантно рядом с этим смотрится жирная ряха некоего Кирилла Василенко, министра культуры Украины — что называется, пацан к успеху шел-шел и дошел. На честное и прямое письмо одесского рабочего с судоремонтного завода — с требованием прекратить националистическую истерию и создать вторую палату Рады — совет национальностей с тем, чтобы все нации и народности Украины получили политическое представительство и голос в парламенте. Кому не лень — посмотрите, поднимите все это — в интернете можно найти. Все тоже самое — проклятья в адрес федерализации, ненависть к москалям, рассуждения об оккупации, защита украинского языка — все должны говорить только на мове. И за почти тридцать лет — ничего нового. Ни-че-го. Китай за это время — увеличил свой ВВП в десять раз. В Дубае — из ничего за это же время построили город мечты, конкурирующий с Нью-Йорком по количеству небоскребов. Даже Россия — продвинулась вперед настолько, что уже мало напоминает СССР в своей повседневности — новые дома, новые машины, новые самолеты, новые поезда, новые олигархи, новые люди во власти — новое все^[1]. И лишь Украина — год за городом, как в каком-то кошмарном дне сурка, из раза в раз --">