Станислав Николаевич Минин - Камень Книга десятая

— Точно расскажешь? — Это был уже Николай, стоящий с другой стороны.

— Точно, — хмыкнул я. — Сначала только царственному дедушке доложиться надо.

— А он все опять засекретит, — буркнул Коля.

Он говорил что-то еще, но тут все подняли бокалы в мою честь, и пришлось мне улыбаться, кланяться и благодарить за очередные теплые слова.

Где-то через час присутствующие «успокоились», разбрелись по компаниям, и меня наконец оставили в относительном покое. Молодежь вскоре тоже собралась вместе и потребовала от меня «отдельного банкета», желательно не в ставшем надоедать Монако. К варианту посещения очередного ресторана в Ницце с дальнейшим походом в ночной клуб молодые люди отнеслись со скепсисом, от предложения перелета в Рим меня натуральным образом перекосило так, что оба Медичи быстро отозвали свое предложение, а вот идея Стефании смотаться на сутки в Париж вызвала полное «единение в рядах», особенно со стороны наших девушек.

— Лешенька, — просяще улыбалась Демидова, — ты же дашь нам возможность посетить модные магазины, перед тем как мы окунемся в ночную жизнь французской столицы?

— В таком случае надо будет царственную бабушку с собой взять, — улыбался я в ответ. — Она нам всем не простит, если с нами не поедет.

Против такой «мощной» кандидатуры вслух возражать, понятно, никто не решился, однако лица всех без исключения присутствующих девушек демонстрировали такое разочарование, что пришлось «сдавать назад»:

— Хотя, если полетим только на сутки, бабушка сама откажется — визиты на высшем уровне, особенно когда старшие Бурбоны находятся в Монако, так не проходят.

— Именно! — важно кивнула Евгения, а остальные девушки заулыбались. Демидова же тем временем повернулась к Бурбон. — Стефания, а хотя бы примерная программа посещения Парижа у тебя в голове уже сложилась? — Все, мы нашим красавицам уже неинтересны, и слава богу.

Молодые люди тоже между собой стали обсуждать визит в столицу Франции, а экспертом выступил Джузеппе:

— Суток, конечно, нам будет маловато, — вещал многоопытный итальянец, — но при должном подходе и учитывая желание наших красавиц устроить себе шоппинг, мы с вами сможем посмотреть очень и очень многое…

Еще через какое-то время, когда обсуждение визита в Париж между молодыми людьми закончилось, Умберто Медичи отозвал меня в сторонку, а еще через тридцать секунд к нам присоединился Джузи с каким-то глянцевым журналом в руках.

— Алекс, посмотри…

Младший Медичи протянул мне журнал, оказавшийся проспектом итальянской верфи Baglietto с рекламным изображением одного-единственного ее продукта — красивой белоснежной яхты.

Первым моим желанием было заявить братьям, что больше я рекламой заниматься не хочу, но, сдержав себя, из вежливости продолжил листать проспект. Так, длина восемьдесят метров, ширина четырнадцать с половиной, осадка четыре метра, максимальная скорость девятнадцать узлов, на шестнадцать гостей предусмотрены восемь кают. Роскошный интерьер, выдержанный в светло-коричневых тонах под цвет тиковой палубы, впечатлял своей гармоничностью и продуманностью, даже бассейн наличествовал вместе с вертолетной площадкой. Не меньшее впечатление производило и количество членов экипажа, требовавшихся для обслуживания всего этого пафоса, — целых тридцать два человека!

— Великолепная игрушка! — Я протянул проспект Джузеппе. — Очень красивая.

Братья переглянулись, и старший кивнул:

— Действительно, очень красивая яхта, спецзаказ, дизайн согласовывали с Савойскими — эта игрушка должна была пойти Изабелле в приданое, но, как ты понимаешь…

Меня начали терзать смутные сомнения…

— Алекс, — продолжил Умберто, — Савойские отказались от полного выкупа яхты, но солидный задаток остался у нас… Вот мы и подумали, что ты захочешь приобрести эту игрушку на память по очень хорошей цене…

— Сколько? — хмыкнул я, с удивлением понимания, что мне действительно этого хочется.

Доминируй, властвуй, унижай! Твою же!.. Докатился ты, Алексей! Вошел во вкус! Еще немного, и старшие родичи будут просто на тебя молиться!

— Шестьдесят пять миллионов рублей, — братья оживились, а Джузи добавил: — Алекс, ты не пожалеешь! Оборудование и интерьер на высшем уровне! Никаких гербов! Даже названия у яхты нет!

— Пять миллионов оставили на торг? — опять хмыкнул я.