Александр Александрович Тамоников - Станция невозврата

похоже на замыкание. — Парнишка с трудом повернул голову, пытаясь рассмотреть, что происходит вокруг. — Ох! Ноги!

Он увидел окровавленные культи. Мужчина сдвинулся в сторону, загораживая своим телом открывшуюся картину.

— Не думай об этом, — строго произнес он. — Думай о чем-нибудь хорошем. Думай о семье.

— Ноги, там ноги, — как заведенный повторял парнишка. — Мне нужно уйти отсюда. Я не могу здесь оставаться! Мне нужно уйти.

Мужчина понял, что парнишка сейчас попытается встать, и среагировал мгновенно. Он поднялся с колен и навалился на ноги парнишки всем телом, руками удерживая торс.

— Не двигайся! Ты что, не понимаешь, что тебе нельзя двигаться. Пара сантиметров и твой спинной мозг вытечет в штаны. Лежи смирно!

Он понимал, что криком делу не поможешь, но он, как и все в вагоне, был смертельно напуган. Он прижимал парнишку к скамье и продолжал кричать:

— Лежи смирно! Лежи, тебе говорят. Помощь едет.

Вдалеке послышался звук сирены, мужчина радостно засмеялся.

— Ну, что я говорил? Помощь едет. Слышишь, сирены? Это за нами. Теперь все будет хорошо. Все будет хорошо.

Он отпустил тело парня, медленно, в изнеможении сполз на пол вагона и заплакал.

Через пять минут вагон заполнился людьми в форме: военной, милицейской, медицинской. Они доставали людей из вагона, кого-то выносили на носилках, кого-то выводили под руки, кто-то, справившись с шоком, шел сам. Мужчина сидел на полу и безучастно наблюдал за происходящим.

— Вы не ранены? Скажите, вы не ранены? — Молодая женщина лет тридцати, одетая в халат медицинского работника, склонилась над мужчиной.

— Нет, я не ранен, — ответил тот.

— Идти можете? Здесь, чуть дальше у путей, разбит лагерь для пострадавших.

— Лагерь? Но зачем?

— Дано распоряжение, вас должны опросить, прежде чем позволить уйти. — Женщина-врач старалась не смотреть мужчине в глаза.

— Что за глупость? После такого потрясения все захотят поскорее убраться отсюда. — Мужчина в недоумении смотрел на врача. — Пусть осматривают пути, разве не в них проблема?

— Если вы не ранены, пройдите, пожалуйста, к лагерю. Там вам все объяснят. — Она начала двигаться по проходу дальше, и тут мужчина вспомнил про парнишку.

— Подождите. — Он схватил женщину за руку. — Тут парень, у него в спине осколки.

— Подвиньтесь. — Женщина сдвинула санитарную сумку на бок, склонилась над парнишкой. — Давно он без сознания?

— Не знаю, он висел на том поручне. Я снял его, положил на скамью.

— Он говорил с вами?

— Да, немного. Потом запаниковал, я его к скамейке придавил, чтобы не вскочил от страха.

— Хорошо. Вы все сделали правильно. А сейчас идите. — Она повернулась и громко крикнула: — Раненому нужны носилки. Сюда!

Мужчина выбрался из вагона и остановился на насыпи. Он видел, как парнишку погрузили на носилки, как двое санитаров вынесли его из вагона и понесли к машине «Скорой помощи». Только когда машина скрылась из виду, мужчина выпрямился и зашагал к парусиновым палаткам, которые в спешном порядке расставляли люди в военной форме.

Москва, здание Комитета госбезопасности, ноябрь 1977 года

— Товарищ генерал-майор, Богданов прибыл.

— Пусть войдет, Коля.

Помощник-секретарь начальника спецотдела Управления нелегальной разведки генерал-майора КГБ Старцева распахнул дверь, пропуская в кабинет командира спецподразделения «Дон» Вячеслава Богданова. В кабинете генерал-майор Старцев был один. Он стоял у окна и задумчиво смотрел вдаль. Полковник Богданов вошел и остановился у двери, помощник генерал-майора Старцева тихо прикрыл дверь, чтобы посторонние звуки не мешали начальству.

— Товарищ генерал-майор, командир спецподразделения «Дон» по вашему приказанию прибыл, — не дождавшись реакции начальника, отрапортовал Богданов.

Старцев повел плечом, словно слова Богданова его покоробили, но от окна не отвернулся и разговор не начал. Пару минут Богданов переминался с ноги на ногу, затем решил перебазироваться ближе к генерал-майору. Он обошел стол, остановился у соседнего окна так, чтобы оказаться в поле зрения Старцева, и посмотрел в окно. Площадь перед зданием по колено засыпало снегом, и снег все еще продолжал идти, отчего пейзаж за окном приобрел свежий и какой-то сюрреалистический вид.

— Красиво, — искренне восхитился Богданов, рассматривая заснеженную кованую ограду и деревья, больше похожие на сказочный --">