Сергей Васильевич Самаров - У судьбы на мушке

Сергей Васильевич Самаров У судьбы на мушке

© Самаров С.В., 2023

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Глава 1

– Товарищ подполковник, Вилен Александрович, а ты бы сменил свою фамилию… сейчас это просто делается. А то как-то несолидно получается. Мы вроде бы с «бармалеями» воюем, а наш батальон возглавляет подполковник Бармалеев. Как ты вообще эту фамилию-то получил? Где нашел? Вроде бы и нет в природе такой… – Майор Лаптев, начальник штаба батальона военной разведки, перекладывал бумаги со стола в сейф и одновременно давал советы и что-то выписывал в большую общую тетрадь, по форме прошитую и, как полагается, опечатанную…

– Я же из детского дома. А там нам давали фамилии на вкус директора, – добродушно объяснил командир батальона. – Он библиотеку детского дома полностью под свой контроль взял, чтобы нас с помощью хороших книг воспитывать. И как раз про Бармалея читал накануне моего там появления. Книги Чуковского я, признаться, с раннего детства не читал, даже детям, когда они маленькие были. Их воспитанием полностью занималась жена, а я тогда все по командировкам мотался. Вот в детском доме директор и дал мне такую фамилию. Как только я там появился, так Бармалеевым и стал. За внешность, должно быть. Я в детстве очень серчавым выглядел. Но в детском доме уже был парень по фамилии Серчавый, на три года меня старше, а два Серчавых на один детский дом многовато. Да я уже с годами привык к своей фамилии, а менять ее ради частного случая… Я же не только здесь воевать намерен… Не только с «бармалеями». К тому же документов надо кучу менять. И удостоверение личности офицера, и паспорт, и водительское удостоверение, и еще много других документов, не считая того, что жене и детям тоже нужно будет сменить фамилию. И паспорта, и свидетельство о браке, и аттестаты об окончании средней школы. Старшему еще и диплом… А это по нынешним временам накладно для семейного бюджета. И дети уже давно привыкли к своей необычной фамилии. Да и в Питере, я слышал, есть улица Бармалеева, где когда-то владел домом полицейский ротмистр Бармалеев. Еще, кажется, в позапрошлом веке.

Над внешностью подполковника природа тоже постаралась, сделав его лицо не просто серьезным, но еще и сурово-угрожающим. Впечатление при первом знакомстве складывалось такое, что Вилен Александрович смотрит так, словно хочет ударить и что-то недоброе сказать, хотя все подчиненные знали, что у Бармалеева добрейший нрав и он стремится понять любой поступок и проступок человека, и кое-кто этим умело пользовался с выгодой для себя и своей карьеры.

– Твое дело, тебе решать… – Майор сложил в сейф все свои бумаги, аккуратно, с нескрываемой любовью выровнял стопочку, сейф закрыл, опечатал сначала металлической мастичной печатью, потом и бумажной со своим автографом и связку ключей вместе с металлической печатью спрятал в карман кителя, под бронежилет.

Бронежилет командира батальона висел на спинке соседнего стула – Бармалеев вообще был небольшой любитель себя отягощать и потому вне боя носил из всего комплекта экипировки «Ратник» только шлем с наушниками и КРУС^[1] на кителе. Шлем подполковник носил для того, чтобы поддерживать постоянную связь со своим батальоном, а сама связь без КРУСа не работала. Приходилось и его цеплять на специальной клипсе под бронежилет на левое плечо, подальше от приклада автомата, хотя все в батальоне носили его сверху бронежилета, на сам броник и цепляя. Только стрелки-левши^[2] носят КРУС на правом плече, чтобы приклад его случаем не помял и не поломал пластиковый корпус электронной игрушки.

Сам командир батальона был человеком чуть ниже среднего роста, внешне тщедушным и узкоплечим, но кто видел подполковника раздетым, что было возможно только в бане, тот говорил, что его тело представляет собой веревку, сплетенную из отдельных мышц. Да и все спортивные нормативы, даваемые для более молодых бойцов, комбат легко выполнял и перевыполнял – бегал он вполне на уровне даже специально отобранных для службы в спецназе спортсменов-легкоатлетов. На турнике, брусьях и кольцах выполнял упражнения, доступные одним лишь гимнастам, и при этом, как говорили, не знал, что такое усталость. А про стрельбу, особенно по движущейся мишени, и говорить не приходилось. Спортсмены-стрелки на стрельбище только рот от удивления разевали. А ведь Бармалееву было уже за пятьдесят лет.

– Товарищ подполковник, --">