DarkLoneWolf - Devil Never Cries

демонёнок. Просто в горле пересохло. Ложись, спи.

Неро послушно улёгся, вернув голову на грудь отца и засыпая. Братья минут десять провели в тишине, чтобы убедиться, что ребёнок уснул.

— Почему ты использовал именно этот способ? — спросил, наконец, Данте. — Ты мог отослать этого Лича куда угодно, хоть в чёрную дыру, хоть в другой мир. Зачем ты подвёрг свою жизнь опасности?

— В отличие от меня, ты не так хорошо разбираешься в оккультизме, брат. Да, я мог это сделать, причём легко, но это не имело бы смысла. Отправь я его, к примеру, на Солнце, я бы уничтожил тело Тома, но не душу. И если бы кто-то нашёл его филактерии, чтобы вернуть тело Реддла, он вернул бы и его душу. С той же силой, с теми же знаниями. И он бы прекрасно знал, как я победил его, и нашёл бы способ избежать это. Это было рискованно. Я должен был уничтожить резидентскую душу.

— Хочешь сказать, что он погиб окончательно?

— В каком-то смысле. Мы не знаем, сколько филактерий у него есть, не знаем, есть ли у него план на тот случай, если его тело будет уничтожено. В одном я могу быть уверен — если сейчас кто-то найдёт его филактерию и разрушит, чтобы восстановить тело Тома, это уже будет не он. Слабее, с гораздо меньшими знаниями и возможностями. Даже если эта псевдоличность захватит тело мага, ему потребуются десятки лет, чтобы вернуть то могущество, которое у него было в тот день. Да, он всё ещё будет силён для обычных магов, но уже не сможет делать то, что делал.

— И ты думаешь, что сможешь его победить? Ты не в том состоянии, чёрт, целители не уверены, что ты вообще будешь ходить!

— Пф. Они всего лишь люди, Данте, и не могут знать всего, на что я способен.

— Ты тоже теперь человек, Вергилий, — хмуро заметил его брат. — Этот чёртов свиток едва не убил тебя, и выжег всё демоническое в тебе.

— Главное, что я выжил, и мой сын не будет расти без отца. Для меня сейчас главное выбраться из этой палаты, а потом… Потом будем смотреть.

* * *

31 августа 1991 год. Большой зал Хогвартса.

Послышался топот ног, и в мужчину врезался Неро, едва не сбив его с ног. Тот лишь негромко хмыкнул, похлопав сына по спине.

— Я думал, ты не придёшь, — тихо произнёс парнишка.

— Чтобы я пропустил столь важное событие для моего сына? Да никогда. Поздравляю тебя — факультет Хаффлпафф хорошее место. Многие барсуков недооценивают, и зря делают. Впрочем, я уже начинаю жалеть бедных преподавателей, что будут вынуждены тебя учить.

— Пап! Ты так говоришь, словно я их мучить собрался! Я, между прочим, хороший и добрый!

— Говори это почаще перед зеркалом, сын, — хмыкнул мужчина, видя, как надул щёки Неро, вроде как обидевшись. — Я тебя слишком хорошо знаю, демонёнок. Ты и недели не протянешь спокойно.

Юный Бедфорд не сдержался, и всё-таки рассмеялся. Ну да, неделя — максимум. Вергилий, став мгновенно серьёзным, устремил такой же серьёзный взгляд на сына.

— С сегодняшнего дня ты вступил в новую часть жизни для себя, Неро. Ты будешь учиться среди таких же детей, как и ты, будешь встречаться не только с единомышленниками, но и с теми, кто будет с противоположными взглядами. Ты сможешь найти не только друзей, но и врагов. Найдутся и те, кто останется с тобой даже после конца учёбы. Ты ещё ребёнок, но теперь ты начнёшь всё чаще сам принимать решения. Ты будешь совершать ошибки, сын, этого не избежать, но эти ошибки помогут тебе найти правильный путь. Тот, по которому ты будешь идти всю жизнь.

Чуть прикрыв глаза, Вергилий потянулся к своей шее, и вытащил за цепочку амулет. Он рассматривал его несколько секунд, прежде чем снял, присел перед сыном и вложил его ему в руку.

— Половинки этого амулета нам с братом подарила наша мама. Всю свою жизнь я был его хранителем, теперь, пришла твоя очередь, сын. Когда ты станешь старше, ты превзойдёшь меня, а пока, будь обычным ребёнком. Учись, играйся, шали, заводи новых друзей, и становись сильнее, — Вергилий потрепал сына по голове, улыбаясь по-настоящему. — Только не разрушь школу, а то я знаю, насколько творчески ты подходишь к тому, что собираешься сделать.

— Папа! — возмутился Неро, но уже спустя секунду улыбнулся, когда отец негромко рассмеялся.

Встав в полный рост, Вергилий вновь принёс извинения преподавателям за прерванный ужин, и, попрощавшись с сыном, развернулся, двигаясь к выходу. Не дойдя до него, трость загорелась фиолетовым огнём. --">