Филлис Дороти Джеймс - Маяк

Колин Ривз. Из этих четверых Конистон, которого более всех касалось сегодняшнее дело, высказывался крайне редко, а Ривз, изо всех сил старавшийся запомнить то, о чем здесь шла речь, не прибегая к унижающей достоинство процедуре записывания за говорящими, вообще не произнес ни слова. Наконец Конистон собрался резюмировать сказанное.

— Убийство в данном случае — самое неприятное для нас событие; самоубийство тоже не менее неприятно при сложившихся обстоятельствах. Случайная смерть… Это мы, пожалуй, могли бы пережить. Поскольку есть жертва, огласки нам не избежать, независимо оттого, какова причина смерти, но мы легко могли бы держать все под контролем, если только это не убийство. Проблема в том, что у нас не так уж много времени. Точная дата еще не определена, но премьер-министр хотел бы провести там сверхсекретную международную встречу в начале января. Удачное время. Парламент не заседает, ничего особенного после рождественских праздников обычно не происходит, никто и не ждет ничего особенного. Премьер-министр, по всей видимости, твердо решил провести запланированную встречу именно на острове Кум. Так что вы возьметесь за это дело, да, Адам? Прекрасно.

Прежде чем Дэлглиш успел ответить, вмешался Харкнесс:

— Уровень секретности, если встреча состоится… выше просто не бывает.

«И даже если тебе известно, в чем я сильно сомневаюсь, — подумал Дэлглиш, — кто будет на этой сверхсекретной конференции и с какой целью, ты не намерен мне об этом сообщать». Секретность всегда основывается на принципе «знает тот, кому необходимо». Он мог, пожалуй, кое о чем догадаться, но особого любопытства не испытывал. Однако, с другой стороны, его ведь просили расследовать дело о насильственной смерти, и некоторые вещи ему было просто необходимо знать.

Прежде чем Колин Ривз успел осознать, что настал его черед высказаться, снова заговорил Конистон:

— Обо всем этом, естественно, позаботятся. Мы не ожидаем никаких сложностей. Мы уже сталкивались с похожей ситуацией несколько лет назад — еще до вас, Харкнесс, — когда один весьма известный политик решил, что ему следует отдохнуть от своего начальника охраны, и зарезервировал себе на две недели коттедж на Куме. Высокопоставленный гость смог вытерпеть всего два дня в покое и одиночестве острова, а затем осознал, что его жизнь совершенно бессмысленна без красного министерского чемоданчика. Я склонен полагать, что остров Кум и был предназначен для того, чтобы рождать у людей такие мысли, но гость этого не понял. Нет, я не думаю, что нам стоит беспокоить наших друзей с южного берега Темзы.

Ну что ж, так будет гораздо легче. Подключать службу безопасности — только напрашиваться на лишние проблемы. Дэлглиш считал, что после того, как — в ответ на публичные требования большей открытости — служба безопасности сбросила покров таинственности, она, подобно монархии, отчасти утратила ту полусвященную патину всемогущества, какая обычно окутывает тех, кто имеет дело с тайнами, доступными лишь немногим. Сегодня всем известно не только имя главы этой службы: его фотографии публикуются в прессе, а его предшественница даже написала автобиографическую книгу, где изобразила и само главное управление — эксцентричный, восточного вида, памятник модернизму, занимающий господствующее положение в своем районе на южном берегу Темзы и скорее привлекающий любопытные взгляды, чем их избегающий. Отказ от таинственности имел свои недостатки: на эту организацию стали смотреть как на обычное бюрократическое учреждение, укомплектованное обычными людьми, которым — как и всем нам — свойственно ошибаться и запутываться. Впрочем, Дэлглиш не ожидал никаких проблем со стороны службы безопасности. То, что МИ-5 здесь представлял чиновник среднего звена, позволяло догадываться, что единичная смерть на одном из прибрежных островов вовсе не являлась для них первоочередной заботой в данный момент.

— Я не могу заняться этим делом, не имея должной информации, — сказал он. — Вы не сообщили мне ничего, кроме того, кто погиб, где погиб и как — по всей видимости — погиб. Расскажите мне об острове. Где точно он находится?

Харкнесс был на этот раз в одном из своих самых неприятных настроений. Он едва мог скрыть дурное расположение духа, приняв важный вид и пускаясь в многословные объяснения. Большая карта на столе перед ними лежала чуть криво. Харкнесс уложил ее поаккуратнее, выровняв --">