Буало-Нарсежак - Дурной возраст

присутствии. Впрочем, неважно…

— Расскажите все, — отрезал комиссар.

— Что тут рассказывать?.. Хотите знать, как мы встретились?.. Банальнейшим образом. Она никогда раньше не преподавала и по прошествии недели заболела ларингитом. С преподавателями это часто случается. Естественно, она обратилась ко мне. Я был ближайшим врачом. Вот и все.

— А потом?

Руки оставили линейку и схватили карандаш со вставным грифелем, стали задумчиво его поглаживать.

— Что потом? А ничего. Подобные вещи ускользают от сознания. Я так долго был вдовцом. Похождений у меня никогда не было. Вам это, наверное, покажется странным, но это так. В таком случае почему она, а не другая?.. Откуда я знаю? Может, тут молодость, хрупкость… Вспышка. Сентябрьская гроза. Вы можете улыбаться, но это правда. Я был без ума от нее.

— И, однако, вы с ней порвали? — спросил комиссар.

— Не я. Она. Из-за сына. Ей хотелось, чтобы я женился на ней, но я не мог. Считал, что мальчик еще нуждается во мне. Он трудный, непредсказуемый. Он бы не вынес присутствия Элианы… Она это быстро поняла.

«Так вот почему она всегда злилась на меня, — подумал Люсьен. — Я был препятствием».

— Ваши отношения полностью прекратились? — спросил Шеро.

— Да. Положение было безвыходным. Но я ее не забывал. Как раз наоборот! В моем возрасте, когда теряют женщину, сразу теряют все, что у вас осталось от молодости. И потом, в прошлый понедельник она позвонила мне. Из газет я, разумеется, знал, что она исчезла, но мне также было известно, что у нее связь; я был в бешенстве. Представлялся удобный случай для объяснения. Она назначила мне свидание в бистро, у перекрестка дорог Анже и Карфу. Казалось, она была вне себя. Я поехал. Телефонный звонок привел меня в крайнее замешательство. Почему она меня вызвала? Хотела возобновить отношения? Я так страдал, что готов был на любые уступки. Она ждала меня у кафе.

— В котором часу это было?

— Около семи, уж почти стемнело. Я нашел ее в ужасном состоянии. Не только физическом. Главное — в моральном. Она говорила мне о чем-то, чего я не понимал.

«Если она узнала меня и сказала ему, что это был я, я убью себя!» — подумал Люсьен.

— Я посадил ее в машину и отъехал от перекрестка, потому что она жестикулировала, а я не хотел выставлять себя на обозрение. Потом… Признаюсь, плохо помню, что со мной было. Я тоже потерял самообладание. Не слушал ее, сразу же заговорил о Филиппе. Между нами произошла бурная ссора, я схватил ее за горло. Я не собирался ее душить. Категорически настаиваю на этом, вы должны мне верить. Она сразу потеряла сознание, и я понял, что она мертва. Может, я сдавил слишком сильно. Не знаю, не знаю…

— Вы утверждаете, что к похищению вы не имеете никакого отношения? — спросил комиссар.

— Ни малейшего.

— Допустим. Но, как я представляю, вы отдаете себе отчет в том, что остается немало моментов, которые требуют ясности. — Комиссар встал. — Я вынужден просить вас следовать за нами.

Раздался шум отодвигаемых стульев. Люсьен не мог оторваться от двери. Он опять услышал голос отца, который спросил:

— Могу ли я сказать пару слов своему сыну?.. Один на один? У меня нет ни малейшего желания бежать. Но мне было бы неудобно ваше присутствие.

— Только скорее.

Доктор обнаружил Люсьена за дверью:

— Ты подслушивал?

— Да.

— И все слышал?

— Да.

— Бедный малыш!

Люсьену хотелось броситься ему на шею. Но он был не в силах сдвинуться с места.

— Позднее ты поймешь. Узнаешь, что значит быть одержимым женщиной.

— Я это знаю, папа… Она говорила тебе обо мне?

Люсьен смотрел отцу прямо в глаза.

— Зачем ей говорить со мной о тебе? — спросил отец.

Он не лгал. Он, наверное, никогда не узнает.

— Спасибо, — прошептал Люсьен.

Он не знал, к кому была обращена благодарность. Может, к провидению, которое и на этот раз оказалось милостивым.

— В сейфе здесь ты найдешь значительную сумму, — продолжал доктор. — Переедешь к бабушке…

Он и забыл, что старая дама отправилась путешествовать. К чему напоминать ему об этом?

— Да, папа.

— Расплатишься с Мартой.

— Да, папа.

— И потом, постарайся забыть. Позднее, быть может, ты меня простишь…

Глаза были полны слез.

— Я не хочу, чтобы ты тут оставался, — продолжал доктор. — Могу я на тебя рассчитывать, Люсьен?

— Да, папа.

— Пожалуйста, месье, — сказал комиссар, встав на пороге.

— Иду… Люсьен, малыш… Нет, --">