Жорж Сименон - Самый упрямый клиент в мире

минуты десятого, он наконец решается подать чашку горячего кофе и небольшой молочник, с двумя кусочками сахара на блюдце.

— У вас нет круассанов?

— Круассаны в кафе напротив.

— Не важно…

Любопытно, что в этом клиенте, который должен был сознавать, что мешает, что он находится не на своем месте, что еще слишком рано располагаться в кафе «Министерское», чувствовалась в то же время какая-то покорность, и это не могло не вызвать к нему некоторой симпатии.

Было и другое, что также оценил по достоинству Жозеф, повидавший немало клиентов за этими столами. В течение часа, что он находится здесь, человек не вынул газету из кармана и не потребовал ее у официанта, у него не возникло потребности перелистать телефонные справочники. Он даже не пытался завязать разговор. Он не клал ногу на ногу. Он не курил.

Крайне редко люди бывают способны в течение часа просто сидеть в кафе, не двигаясь, не глядя поминутно на часы, никак иначе не проявляя свое нетерпение.

Если клиент и ждал кого-то, то делал это с поразительной кротостью.

Он остается на месте и в десять, когда закончился «час мастики». Другая любопытная деталь: он не занял место у окна, а сел в глубине зала, рядом с лестницей, ведущей вниз, к туалетам. Жозефу нужно спуститься туда, чтобы привести себя в порядок. Он уже нажал на ручку, разворачивающую оранжевый тент над столиками.

Прежде чем спуститься, Жозеф звенит монетами в кармане своего жилета, надеясь, что клиент, поняв намек, расплатится и уйдет.

Но этого не происходит, и Жозеф, оставив клиента в зале, уходит сам, внизу он меняет манишку с пристежным воротничком, затем причесывается и надевает легкую куртку из альпаги.

Когда он поднимается, мужчина сидит на том же месте. Пришла кассирша, мадемуазель Берта; она устраивается поудобнее за кассой, достает несколько предметов из своей сумочки и начинает расставлять аккуратными столбиками телефонные жетоны.

Жозеф и кассирша обменялись взглядами, и мадемуазель Берта — толстая, мягкая, розовая и добродушная, с обесцвеченными перекисью волосами — теперь тоже наблюдает за клиентом с высоты своего «трона».

— Он показался мне очень спокойным, весьма приличным, и все же у меня было впечатление, что его усы — крашеные, как у нашего полковника.

Ибо короткие, слегка загнутые вверх с помощью железных щипцов синевато-черные усы клиента наводят на мысль о краске.

Привезли лед — еще один утренний ритуал. Грузчик — колосс, подложив на плечо мешковину, таскает опаловые глыбы, с которых стекают прозрачные капли воды, и укладывает их в морозильник.

Колосс скажет позже, ибо он тоже заметил единственного посетителя:

— Он мне показался похожим на тюленя.

Почему на тюленя? Рабочий не сможет этого объяснить. Что касается Жозефа, по-прежнему придерживающегося неизменного распорядка, — он изымает из подшивки старые газеты и заменяет их свежими вечерними номерами.

— Если вас не затруднит, дайте мне одну газету.

Надо же! Клиент заговорил! Голос тихий, почти робкий.

— Какую желаете? «Тан»? «Фигаро»? «Деба»?

— Не важно.

Это наводит Жозефа на мысль о том, что клиент, несомненно, не из Парижа. Он никак не может быть иностранцем, так как говорит без акцента. Скорее всего, он приехал из провинции. Но поблизости нет никакого вокзала. Зачем ему, выйдя из поезда около восьми утра, тащиться через несколько кварталов Парижа с чемоданом в руке, чтобы наконец оказаться в незнакомом кафе? Ведь Жозеф, обладавший хорошей памятью на лица, уверен в том, что никогда не видел его. Незнакомцы, войдя в кафе «Министерское», обычно сразу же чувствуют, что они здесь лишние, и удаляются.

Одиннадцать часов. Час хозяина, господина Монне, который спускается из своей квартиры — аккуратно выбритый, светлолицый, седые волосы тщательно расчесаны; он, как всегда, в лакированных ботинках. Он давно уже мог бы удалиться от дел. Каждый из его детей получил от отца кафе в провинции. Если он и остается здесь, то только потому, что этот угол бульвара Сен-Жермен — единственное место в мире, где он может жить, и клиенты кафе стали его друзьями.

— Все в порядке, Жозеф?

Он сразу же заметил посетителя и его чашку кофе.

Его взгляд становится удивленным. И официант шепчет ему из-за стойки:

— Он сидит тут с восьми утра.

Господин Монне несколько раз проходит рядом с незнакомцем, потирая руки, словно бы приглашая его вступить в беседу. Господин Монне --">