Виктория Старкина - Назови судьбу

– Пожалуй, ты прав. Собирайся, отправимся в деревню. Заодно прогуляемся по берегу. Узнаем, не поселился ли в округе кто-нибудь посторонний.

Росьо поднялся с кресла и потянулся. Флорес последовал его примеру.

***

Когда Виктория вышла из дома Эмилио Росьо, она почувствовала себя спокойнее и увереннее. Возможно, они сумеют помочь ей! Как плохо не иметь близких друзей! Когда не на кого положиться! Не отличаясь большой общительностью, Виктория стремилась к одиночеству и сейчас жалела об этом. Она села в свой экипаж и, проехав несколько миль, добралась до развилки дорог. Дорога направо вела в усадьбу. Дорога налево – к морю. Девушка решила прогуляться, она вышла и пешком отправилась по второй, отпустив кучера. Пройдя несколько сотен метров, Виктория остановилась на берегу. Завороженная морским простором, она замерла, не в силах идти дальше. Удивительной красоты пейзаж открывался перед ней: высокие песочного цвета скалы и бирюзовое море до самого горизонта! Родителям следовало бы назвать ее Мариной[2], подумала девушка. Этого требовала ее душа, об этом говорили ее глаза – огромные, цвета темной морской волны, – они иногда могли показаться даже черными. Девушке казалось, что одно только море способно понять ее, и, глядя на волны, она могла подолгу мысленно разговаривать с ним и даже слышала его ответы. Здесь, в этом месте, море было особенно прекрасно: за долгие годы вода, пытаясь пробиться сквозь прибрежные скалы, проложила дорогу, отделив цепочку небольших скалистых островков и образовав нечто вроде каньона, в котором волны пенились и шипели, танцевали и мчались к берегу, образуя, как маленькие, так и огромные бирюзовые воронки, и ударяясь о скалы, рассыпались сотнями сверкающих капель. Плавать там нельзя, слишком велика опасность утонуть, но Виктория всегда мечтала пройти по проливу на корабле. Рыбацкие лодки были слишком утлыми суденышками и не выдержали бы бешеной игры волн. Но, казалось, сегодня у нее появился шанс исполнить мечту: рядом, у самого берега, покачивался небольшой парусник – одномачтовое судно, способное преодолеть водовороты каньона, и, судя по всему, именно это и собирался сделать его владелец. Повинуясь голосу сердца, неожиданно для себя, Виктория пошла вперед и остановилась у самой воды. И в этот момент из-за прибрежной скалы вышел человек: молодой высокий рыбак, стройный и загорелый, он был одет лишь в черные штаны, закатанные до колена, и расстегнутую рубашку. Босиком он спокойно шел прямо по острым камням, как если бы ступал по мягкой ковровой дорожке. Остановившись в нескольких шагах от девушки, он улыбнулся широкой белозубой улыбкой. Его вид смутил девушку, и она, растерянная, отвела глаза.

– Доброе утро, сеньорита! – нисколько не стесняясь своего слишком вольного костюма, приветствовал ее рыбак.

– Доброе утро, – ответила Виктория, она по-прежнему чувствовала себя неловко, несмотря на его свободное обращение, – Это ваше судно?

– Мое. Родители умерли, я продал дом и купил его. И все деньги, которые заработал сам, тоже вложил. Теперь и живу на этой лодке. Вот, хотел прокатиться по каньону.

– Рискуете лишиться столь дорогой покупки, если вас разобьет о прибрежные камни! И своей жизни в придачу, – предупредила она.

– Рискну! – он снова широко улыбнулся. – Я уже пробовал. Уж очень понравилось, потому решил повторить. Люблю волны, люблю скорость!

Рыбак с изумлением взглянул в загоревшиеся вдруг глаза Виктории, которые она наконец-то подняла на него.

– Хотите попробовать? – осмелился предложить он, заметив мелькнувшую в этих глазах просьбу, – Поплыть со мной?

– Очень! Если вы не против. Я тоже люблю волны, – радостно воскликнула она.

– Буду рад. Меня зовут Рейнальдо Олиас.

– Виктория Монтана.

– Знаю. Вы живете в большой усадьбе «Каса де Ла Курс», правильно?

– Правильно, – улыбнулась девушка.

– Хорошо. Идемте, – рыбак протянул ей руку.

Он повернулся и, вспыхнув на солнце маленьким огоньком, сережка блеснула в его ухе. Выдернув ладонь, Виктория в ужасе отпрянула.

– В чем дело? Чего вы испугались? – удивился он. – Передумали?

– Я не пойду… Идите, я останусь здесь, – еле слышно пробормотала она, отступая.

– Почему? Пойдемте! Не бойтесь! Я же вижу, что вы хотите пойти! – продолжал настаивать он.