Людмила Васильевна Ситникова - Проклятый дом

пожалей хотя бы Катку.

– Язви-язви, тебя потом из особняка калачом не выманишь. Кстати, Кат, на ближайшие два дня у нас с тобой все расписано, я буду твоим личным гидом. Покажу каждый закоулочек в городе, а в субботу…

– Что в субботу? – почему-то испугалась Копейкина.

– В субботу мы устроим пикник в нашем имении. Дим, не хмурься, мы купим мяса, сделаем шашлычков и, – Таня заговорщически подмигнула, – останемся в особняке с ночевкой! Прикольно будет! Когда стемнеет, мы устроимся в гостиной, зажжем камин и начнем травить страшилки. Уверена, в особняке они будут звучать совсем иначе, намного ужаснее и кровожаднее. У-у-у!..

– Не заигрывайся, и вообще, пора уже кончать со страшилками. – Дима закурил. – Ты слишком увлеклась ужастиками и прочей чертовщиной, а я не хочу, чтобы мать моих будущих детей стала неврастеничкой.

– Мои нервишки в полном порядке.

– Да? – засмеялся Пучков. – А кто ночью боится в туалет идти, а?

– Так было всего пару раз.

– А кто спит с ночником?

– Уже неделю его не включаю, – лепетала Танюшка.

– Смотрит на ночь фильмы ужасов, – сказал Димка Катарине, – а потом начинает меня терзать. То ей привидится гном под кроватью, то монстр в окне, а недавно у нас под ванной обнаружилось некое мохнатое существо, оказавшееся в итоге обыкновенной щеткой!

– Ты можешь говорить что угодно, но в субботу у нас по плану шашлык и ночевка в нашем будущем особняке.

Дмитрий промолчал.

Перед тем как отправиться на боковую, Катарина решила переговорить с подругой.

– Тань, ты только не обижайся, но я опять относительно покупки дома… Не подумай, что я хочу тебя отговорить, просто мне интересно узнать: почему особняк продается так дешево? Кто тебя познакомил с этим графом? Ты уверена, что он действительно хозяин дома, что он вообще за человек?

– Кат, не тарахти, граф – он и в Африке граф. Нормальный мужик, ему можно доверять. А дом продает за бесценок, потому что умирать собрался.

– Что?!

– Что слышала. Я Димке ничего не говорила, Франклин просил об этом не распространяться, но на самом деле его дни сочтены. Вроде серьезные проблемы с сердцем, да и возраст у графа почтенный – восемьдесят три года! В Цюрихе он живет один в шикарной квартире, родственников – ни души, денег хоть отбавляй. Ну вот куда их ему девать, скажи, куда? С собой их на тот свет не возьмешь, а тут такая возможность подвернулась – сделать других людей чуточку счастливее. Для него это пустяк, а нам с Димкой о таком домине до недавних пор и не мечталось. Я сразу решила, особняк будет нашим, тем более что граф меня заверил: когда он умрет, в особняк из Цюриха приедет его кухарка с дочерью. У нас станут работать, а жалованье Франклин выплатит им за несколько лет вперед. Прикинь, Кат, у меня будет личная кухарка!

– А тебе так необходима кухарка? – серьезно спросила Катарина.

– Не начинай! Ну что ты, в самом деле, не в кухарке же дело. Я хочу пожить для себя, в свое удовольствие. Двенадцать лет в Норвегии живем, приехали сюда голые и босые, как на ноги вставали – это отдельная история. А теперь вроде и материальное наше положение улучшилось, денежки появились, тачку крутую Димка купил, почему же я не могу жить в том доме, который мне нравится?

– Можешь, но мне кажется, что это не твой дом. Он чужой, у него нет хозяев, – выпалила Ката.

– То есть?

– Понимаешь, когда мы вошли в холл, я сразу решила, что этот дом – сам себе хозяин. И других хозяев он не потерпит.

Танюшка намотала на палец прядь волос и коротко хохотнула:

– Дом – сам себе хозяин? Ты сама-то поняла, что сказанула? Ой, Кат, не сбивай меня с толку, я все решила, заднего хода не дам. И давай поставим точку, все, ни слова о доме!

* * *

Пока били часы, Катарина, не опасаясь, что ее шаги кто-то услышит, быстро подошла к лестнице.

Бой часов стих, и вновь в доме воцарилась тишина. Но это была совсем другая тишина, она таила в себе множество опасностей. Отчетливо слышался стук ее сердца, оно колотилось быстро, бешено быстро. Иногда Катке даже мерещилось, что сердце ее на мгновение резко замирало, от этого ее охватывала настолько сильная паника, что из горла помимо ее воли вырывался слабый хрип.

Спускаться по лестнице было небезопасно, ведь не знаешь же наперед, что ждет тебя там, на площадке второго этажа. Но спускаться надо. Медленно… Не спеша… Шажок за шажком…

Катарина про себя считала до десяти, останавливалась, прислушивалась и, если ее уши не улавливали посторонних --">