Павел Вежинов - Оговор

можно было предположить. Он сразу же нашел несколько свежих капель крови на ковре в холле. Они были хорошо видны и тянулись прямо к входной двери — в прихожую, где и нашли то, что искали — сильно размытые и почти невидимые кровяные пятна. Под лупой ясно проступили и следы от тряпки, которой кто-то пытался собрать кровь с пола.

— Ясно, что ее убили здесь, — задумчиво произнес Ралчев. — А потом перенесли в комнату. Но зачем?

Eгo неимоверно удивило то, что вскоре они нашли и тряпку. Конечно, ее выстирали, но не так тщательно, чтобы не осталось никаких следов. После стирки ее небрежно засунули под раковину.

— Теперь нам остается только найти нож! — грустно пошутил Ралчев.

— И спрятавшегося в гардеробе убийцу, — откликнулся фотограф.

Но ни ножа, ни других подозрительных предметов, как и никаких признаков беспорядка и иных, проливающих свет на совершенное преступление, следов они не нашли. Ралчев вернулся в холл. Муж убитой, сокрушенный горем, все так же неподвижно сидел на стуле.

— Прошу прощения, — сказал Ралчев, — но я должен задать вам несколько вопросов.

Мужчина лишь взглянул на него. Горечь этого взгляда вновь поразила Ралчева.

— Есть ли у вас хоть какие-нибудь предположения о том, кто мог убить вашу жену?

Мужчина судорожно глотнул воздух.

— Не знаю, — с усилием произнес он. — Кто мог ее убить?.. И зачем?.. Это совершенно бессмысленно…

— Не пропало ли у вас что-нибудь из дома?

— Не знаю… Да и что у нас можно украсть?.. Ничего…

— У вас нет ценных вещей?

— Нет… Мы — люди не богатые…

— Когда вы в последний раз видели свою жену?

— Утром, когда она собиралась на работу…

— А где она работала?

— Во французской спецшколе.

— Она преподавала там?

— Преподавала?.. Нет… Работала в канцелярии..

Радев говорил с трудом. Ралчев на мгновение задумался.

— Она была в этом же костюме?

— Да.

Ралчеву показалось странным, что Радева собиралась пойти на работу в самом новом своем костюме. Он снова спросил:

— Вы в этом уверены?

— Уверен, — уже тверже ответил Радев.

— А когда она обычно возвращалась с работы?

— Часам к пяти… — Затем уточнил. — Вернее, сразу после пяти…

— Сегодня она вернулась раньше… Случалось ли такое прежде?

— Н-не знаю. Не помню… Обычно я возвращался сразу после нее…

— У кого еще есть ключ от вашей квартиры?

В первое мгновение Радев словно не понял вопроса. Пришлось снова повторить его.

— Ни у кого, конечно, — ответил он. — У кого же еще может быть? Мы живем одни, комнат не сдаем…

— У вас есть взрослая дочь…

Мужчина, кажется, понял смысл спрашиваемого.

— Зачем ей ключ?.. Она всегда звонит, когда приходит.

Дальнейшие вопросы показались Ралчеву лишними. Да и не было у него пока отправной точки для них — ничего, кроме самых банальных подозрений.

— Советую вам увести куда-нибудь мальчика на ночь. Ему не стоит оставаться здесь. Дети очень чувствительны.

— Знаю, — почти простонал мужчина. — Он не будет ночевать здесь.

На этом разговор закончился. Ралчев облегченно вздохнул и вернулся в спальню. Доктор тоже закончил свое дело и стоял посреди комнаты, молча изучая лицо убитой. Ралчев мог поклясться, что ему пришло что-то в голову.

— Ну и как? — осторожно осведомился он.

— А никак, — недружелюбно ответил Давидов. — После анатомирования представлю вам письменное заключение.

Вскоре группа уехала, а Ралчев позвонил в соседнюю квартиру. Он почти не сомневался, что ничего нового не узнает, но хотел, чтобы совесть у него была чиста. Дверь открыл невысокий, перепуганный мужчина, трясшийся как в лихорадке. Из-за его спины выглядывала женщина.

— Извините, — начал Ралчев, — но не припомните ли вы чего-нибудь такого, что сегодня после полудня произвело на вас особое впечатление?

— Что именно вас интересует? — выступила вперед женщина.

Весь ее вид говорил о том, что ей очень хочется помочь следствию.

— Не знаю… Может быть, какой-нибудь подозрительный шум в соседней квартире… В новых домах обычно хорошая слышимость.

— Да, — охотно согласилась женщина.

— Может быть, вам слышно соседское радио?

— Да, слышно.

— Может быть, вы слышали голоса… Крик…

— Я почти все время была на кухне.

— Как жили ваши соседи? Часто ли ссорились?

— Они очень милые и воспитанные люди. Жили они дружно. К тому же --">