Брайан Сандерс - Пионер

проще написать отписку… а максимум, что я выбил их них это путевку в санаторий, располагавшийся в сосновом бору… Все это продолжалось, пока я не встретил психолога, работающую по какой-то заграничной методике, то ли ФРГшной, то ли Американской. Я делился с ней своими страхами, она пыталась докопаться до истины, но ничего не получалось… Ей удалось сделать лишь одно – напомнить о большем… Во время одного из сеансов, я вспомнил, как мой одноклассник Антон, в первом классе, любил запихивать меня в шкафчик, в котором хранилась верхняя одежда… Я кричал, вопил… Когда-то меня спасала учительница, но увы, это ей удавалось не всегда… Однажды, он начал душить меня, пока я не потерял сознание… Почувствовав, что я перестаю сопротивляться, он закрыл меня в шкафчике, а сам убежал домой… Как только я пришел в себя… Я увидел темный коридор, все уже ушли… Я полз в сторону учительской… Моя мать….

– Подсудимый, по сути дела, пожалуйста. – вновь его прервал прокурор.

– Извините… Долго мне искать не пришлось… Этот гараж был в распоряжении его семьи не один год, поэтому я прекрасно знал, что после работы Антон ставит машину там, поэтому, я взял провод и отправился к воротам… Я сильно постучал в металлическую дверь, он открыл ее… Я ударил его по лицу, он упал. Я приподнял его и положил в багажник машины, который был открыт, после чего принялся душить. Как он стонал, как кричал, как просил отпустить.

Лицо подсудимого стремительно менялось по ходу рассказа. Из выражения запуганного школьника, оно приобретало устрашающие элементы. Во время того, как он рассказывал о том, как расправлялся с обидчиками, на его лице появилась улыбка, глаза сверкали, казалось, что он переживает этот момент еще раз, смакует его, растягивает.

– Я душил его даже после того, как он прекратил сопротивляться и мычать. Хотел добить его окончательно. Я просидел над его телом еще минут тридцать. Окончательно убедившись в отсутствии пульса, я закрыл багажник и гараж, после чего выкинул ключ в ближайшую канаву.

Часть 4

– Государственный обвинитель, прошу. – проговорила судья испуганным голосом.

– Уважаемый суд, участники процесса, третьей жертвой маньяка, которого прозвали “Пионер” стал гражданин Советского Союза Ткачев Эдуард Романович. Следствием было установлено, что:

“Пятого июня 1990 года, в три часа дня, на берегу реки Балахня, группой студентов было обнаружено тело мужчины, которого после опознали, как Эдуарда Романовича Ткачева. Голова была проломлена кирпичом, смерть наступила в результате утопления”

– Подсудимый, вы признаете вину по данному преступлению?

– Да, полностью. Прокурор, Уважаемый суд, позволите рассказать о том, что случилось этим летним днем на той реке?

– Рассказывайте. – равнодушно ответила судья.

– В попытках перестать чувствовать постоянный животных страх, я регулярно выходил на природу… Убитые мною ранее преследовали меня во снах… Я забыл, когда последний раз нормально спал… Однажды, я шел ранним утром по берегу реки, как вдруг увидел какого-то алкоголика, в котором узнал своего одноклассника… Мать рассказывала мне о том, что у него были проблемы, завод закрылся, он начал пить, поэтому я был уверен, что это точно он… Я этот момент я вспомнил о том, как эта мразь кидала в меня камнями, а однажды, окунула в ведро, полное воды. У меня снесло крышу, я побежал в его сторону, схватил кирпич, лежащий рядом и начал бить им его по голове. Он стонал, мычал, прикрывался… а я бил все сильнее и сильнее, брызги крови попали на мою одежду. Чтобы точно добить его, я взял его за шею и начал топить. Топил его, как котенка, пока пузырьки перестали идти. Я стоял над бездыханным телом и наслаждался днем, пока эйфория смерти не покинула меня. И вдруг, я осознал, кем я стал… Я перестал быть жертвой, я стал убийцей… Из глаз ринули слезы, я упал на песок и начал биться в истерике… Я стал тем, кем были все они… Впитал всю их жестокость… Стал ее воплощением… – на его глазах появились слезы, он сел на лавку, отвернулся от зала.

– Уважаемые присяжные-заседатели, прошу вас проголосовать за или против признания виновным в трех убийствах Анатолия Владиславовича Левина. Суд удаляется в совещательную комнату.

Часть 5

Спустя час, судья и присяжные вернулись на законные места. В глазах собравшихся царило опустошение и страх.

– Прошу всех встать, подсудимый, ваши последние слова перед объявлением приговора. – четко и --">