Владимир Григорьевич Колычев - Обрыв желаний

появиться снова, и Полина сделала вид, будто смотрит на скальный утес. И заставила себя улыбнуться, представив, как прыгает с него в бездну. Никогда. Никогда она не наложит на себя руки ради мужчины. Даже если вдруг потеряет голову от любви. Это просто смешно. И преступно, когда в жизни есть ребенок.

Но все же она прыгнула. С пляжного пирса. В море. Ради себя. Полина не стала принимать душ и краситься, а сразу же отправилась на пляж. И с ходу в море, с головой. Волосы от корней до кончиков намочила, зато встряхнулась изнутри. И кровь повеселела, получив пусть и крохотную, но все же бодрящую порцию адреналина.

Море показалось холодным, но у Полины все равно возникло чувство, будто она попала в объятия жаркого лета. Под водой весело забулькало, привет от Нептуна, а когда она вынырнула, в ушах зазвенел звонкий детский смех — под аккомпанемент мужских и женских голосов. Полина не удержалась и поздравила себя. Отпуск начался еще на прошлой неделе, но активировала она его только сейчас. И почувствовала себя юной девушкой, веселой и беззаботной. Вспомнила, как отдыхала на море с Юрой, ей тогда было всего девятнадцать лет, они резвились, как дети, сигая в море с такого же пирса.

У Юры уже другая, законная семья, он и повзрослел, и располнел, а она все такая же стройная. И свободная. Не хватало только настроения, а, может, и желания вернуть былую подвижность. И даже молодость. Но сейчас настроение не просто поднялось, оно вдруг ударило, как кровь, в голову.

Полина и не заметила, как снова оказалась на пирсе, на этот раз она прыгнула в воду не «солдатиком», а «ласточкой». В следующий заход усложнила себе задачу и разогналась для прыжка.

Это была самая настоящая омолаживающая процедура, в следующий раз, разгоняясь, Полина чувствовала себя двенадцатилетней девочкой, может, потому и забыла об осторожности. Поскользнулась, потеряла скорость, направление и шлепнулась в воду возле самого пирса, больно стукнувшись ногой.

А шлепнулась рядом с мужчиной, который чинно, расслабленным брасом подгребал к лестнице с поручнями.

Она обрызгала мужчину с головы до ног, а он уже немолодой, голова седая, на лбу глубокая морщина. Но взгляд бодрый, не мухоморный. Он благодушно улыбнулся, глядя на Полину глазом, в который не попали брызги.

— Извините!

Полина вернулась в привычный образ умудренной возрастом женщины, примерной матери двоих детей, и ей стало стыдно за свое поведение. И боль в ноге она восприняла как наказание за свою глупость.

— Да ничего.

Но боль эта пугала. Вдруг там кровь из раны хлещет или кость сломана. Полина подняла ногу, высунула ступню из воды, но увидела только небольшую ссадину. А мужчина вообще ничего не заметил, потому как потерял к Полине всякий интерес. И, продолжив путь, подплыл к лестнице.

Он и сам не заинтересовал Полину как мужчина. Грубые черты лица, толстые щеки, глубокие носогубные складки, тяжелый подбородок, небольшое пигментное пятно на виске — признак надвигающейся старости. И седина у него с оттенком желтизны. Но все же обида надавила на грудь. Если даже такой мужчина не придал ей значения, то нужно проститься с шансами на женский успех в курортной жизни.

Полина вздохнула, глядя на мужчину, который поднимался по лестнице, подтягиваясь на сильных руках. И лишний вес в нем чувствовался, и живот приходилось втягивать, но не толстый, не мягкотелый. Но ей-то какое до этого дело? Она ему не нужна, а он ей и подавно. Пусть катится к своей жене…

Полина кивнула, разговаривая сама с собой. И у этого дяденьки могла быть жена, и у соседа, а мужчины не все сволочи. Но хватало и таких, которые стреляли взглядами в женщин, даже когда вторая половина грелась под боком. По пути к своему шезлонгу Полина столкнулась с двумя такими женатыми стрельцами. Не очень приятно было ловить на себе потные мужские взгляды, но настроение от этого, как ни странно, приподнялось. Жаль только, разболелась нога.

В пляжный медпункт Полина обращаться не стала, немного повялилась под солнцем с закрытыми глазами и, когда боль стихла, отправилась в номер. Привести себя в порядок — снять усталость, нанести макияж, и на ужин в лучшем виде. И совсем не важно, клюнет на нее кто-то или нет, главное, почувствовать себя женщиной.

Полина прихорашивалась долго и тщательно, навела, что называется, красоту, принарядилась, но, увы, из всего это вышел пшик.

Не успела она выйти из своего номера, как из соседнего --">