Ингрид Ельская - Фемида его любви

Фемида его любви

1

Всё тайное становится явным. Всё. Абсолютно. Скрыть ложь бесследно — удел великих гениев и комбинаторов, да и те согласятся, что рано или поздно всё вскроется. Не важно сколько пройдет времени: день, два, неделя, месяц, год, десять… Тайное всегда становится явным.

Моя явь вдохнула глоток жизни по угоде гребанной романтичности, которая загрезилась целью — сделать своему парню сюрприз.

Сделала.

Каблук, воздушное платье алого цвета, дорогое белье, макияж, прическа. Мандраж вкупе с предвкушением, пока я открывала Его квартиру подаренным не так давно ключом. В этом ключе было больше смысла, нежели в признании в любви. По крайней мере мне так казалось. Такой жест со стороны Егора я посчитала символом серьёзности и возгордилась этим, чувствовала себя особенной. Дурочка.

Сейчас я чувствовала себя особенной дурой, замерев перед дверьми спальни, откуда доносились характерные звуки. Такие, когда двое остаются наедине и между ними химия. Я пришла не вовремя, сюрприз не задался.

— Сколько у нас времени? Нас никто не прервет?

Мысленно поставив обладательнице приятного голоса пять баллов за шестое чувство, я нервозно стала перебирать пальцами белый клатч, ожидая, что ответит Егор.

Внутри зарождалась буря противоречий. Я металась между ворваться в спальню с воплем «А вот и я, не ждали?!» и просто тихо-мирно уйти. Был в голове еще третий вариант: на цыпочках пройти в кухню, поставить чайник и дождаться, когда голубки решат утолить голод после бурных скачек. Хотя… Нужно дождаться ответа своего парня, чтобы быть уверенной в том, что прямо сейчас я находилась на этапе прорезывания рогов. Или может они у меня уже давно проросли, но я, наивная дурочка, ничего не замечала?

Егор поставил точку в моих измышлизмах:

— До завтра нас точно никто не потревожит, всё на мази, — хрипло прошептал, чем вонзил в мое сердце раскаленный прут.

Я ему верила. Считала, что между нами серьёзно, а он…

Я сморщилась и до крови закусила щеку, чтобы не выдать себя. Вот и наведалась нежданом. Девчонки бы меня засмеяли. Я бы тоже поржала вместе с ними, если бы не хотелось плакать. Но только не здесь. Позориться и выдавать себя я не собиралась, поэтому не стала слушать хихиканья в колаборации с пошлыми комментариями теперь уже своего бывшего и на цыпочках проследовала к выходу. Обувалась за дверью, чтобы горячая парочка не услышала мои копошения в коридоре.

— Счастливо оставаться, — буркнула металлической двери и побежала вниз по лестнице. К черту эти отношения. К черту этих мужиков с их клятвами в любви. К черту эту вашу любовь!

2

Не заметила, как преодолела дистанцию из семидесяти двух ступеней и вылетела на улицу, наотмашь распахнув дверь подъезда, чудом не сбив парня с собакой. Невнятно попросив прощения побежала к машине, торопясь закрыться в ней, будто уютный салон обладал эффектом плацебо для израненной души.

Заблокировав двери, попыталась успокоиться, но давалось с трудом. Вернее, вообще не получалось, потому что то и дело в голове проскальзывала мысль, что парочка захочет устроить перекур между любовными делами и выйдет на балкон, а там под ним в машине я — наматываю сопли на кулак. Меньше всего мне хотелось устраивать разборки с горячей головой, поэтому я завела авто и поехала прочь.

Кинолентой в голове всплывали фрагменты отношений, в которых мне казалось я была счастлива. Моему счастью было одиннадцать месяцев. Почти год. Триста тридцать четыре дня я считала себя любимой и свято верила в то, что нашла свою любовь.

С Егором мы учились в художественной академии, где собственно, и познакомились. Только он был на два курса старше. Егор Малецкий — первый парень нашей творческой пятиэтажной шкатулки с талантами. Егор привык, что ему все доставалось просто так и девчонки от него были без ума. Мне тоже нравился. Он красивый, харизматичный. Статный брюнет с графитовыми глазами, которыми он мог взглянуть так, что щеки мигом становились пунцовыми, а их обладательница от стыда сгорала, потому что язык становился резиновым и внизу живота начинали хлопать крыльями бабочки. Слово нельзя было вымолвить и вместо привычной четкой дикции вырывались лишь мямлящие звуки, отдаленно напоминающие ответы на вопросы. Я прекрасно помнила, как визжала Ксюхе от восторга, когда Егор впервые со мной заговорил, а потом еще номерок стрельнул. Вот --">