Михаил Яковлевич Черненок - Киллеры не стареют

перед поездкой сюда я разговаривала со знакомыми из областной прокуратуры, и они порекомендовали в первую очередь обратиться именно к вам.

– Подскажите, где мы с вами раньше встречались? – внезапно спросил Бирюков.

– Нигде.

– Но ваше лицо мне удивительно знакомо.

– Меня очень многие узнают. Видите ли… – посетительница смущенно улыбнулась. – Я несколько лет работала на областном телевидении. Вела молодежные передачи, много снималась в рекламных роликах. Да и теперь, будучи генеральным директором коммерческой фирмы «Лаванда», часто рекламирую свою продукцию.

– «Лаванда» – это, кажется, оптовые поставки импортной парфюмерии?

– Да. Слышали?..

– Только из рекламы.

– Кстати, райцентр мне – не чужой. Я родилась здесь. После школы с золотой медалью поступила во ВГИК. Получив диплом режиссера, взяла направление на Новосибирское телевидение. Когда началась перестройка, поняла, что без экономического образования в сумбурных рыночных условиях не выжить. Поступила на заочное отделение института народного хозяйства. Став дипломированным экономистом, создала «Лаванду». Дела фирмы до последнего времени шли гладко, но августовский кризис создал забот сверх меры. А тут еще – загадочное исчезновение дочери. Впору умом рехнуться. Антон Игнатьевич, помогите землячке…

– Оставьте письменное заявление, – после недолгого раздумья сказал Бирюков. – Сегодня же передам его кому следует и проконтролирую, чтобы без волокиты начали розыск.

– Огромное вам спасибо… – сорвавшимся голосом проговорила посетительница и внезапно задрожавшими пальцами достала из сумочки сложенный вдвое машинописный лист мелованной бумаги. – Вот, как говорится, на свой страх и риск сочинила.

Бирюков внимательно прочитал заявление. Кроме констатации факта внезапного исчезновения дочери, никаких деталей, позволяющих оперативно начать розыск, заявительница не указала. Чтобы исподволь подойти к существу дела, пришлось начать с уточнений:

– Значит, вы – Жемчугова Татьяна Борисовна?

– Да, Антон Игнатьевич.

– Дочь тоже Жемчугова… Лоция Геннадьевна…

– Да, да.

– Необычное имя.

– Отец у нее был большой фантазер. Штурман дальнего плавания окрестил дочурку в честь мореходной науки.

– Почему «был»? Сейчас его разве нет?

– Сейчас папа Гена – это дочь его так называла – гуляет где-то в Японии. Семнадцатого августа, узнав об обвале рубля, звонил из Токио и сказал, что на одуревшей родине ему больше делать нечего. Собственно, к исчезновению дочери он никакого отношения не имеет.

– Спросил не из любопытства. Понимаете, Татьяна Борисовна, для успешного розыска нужна объективная и очень подробная информация. Просто так люди не исчезают. Для этого обычно имеются какие-то причины.

– Не вижу я причин. Лоция привыкла жить без родительских нравоучений. Отец постоянно находился в плаваниях, а я, окунувшись в бизнес, спозаранку до глубокой ночи пропадала в фирме и часто моталась по заграницам. Присматривала за девочкой бабушка, моя мама. Три года назад она умерла. К тому времени дочь уже стала вполне самостоятельной. Содержала в чистоте квартиру, научилась готовить немудреные обеды и выполнять другие бытовые мелочи. В школе училась сносно, но экзамены в университет нынче провалила. Предлагала ей поступить в платное заведение. Отказалась наотрез. Заявила, что за зиму подготовится к приемным экзаменам основательно.

– С кем она дружбу водила?

– В основном, с соклассницами да девочками из соседних квартир.

– Теперь стало модным умыкать у состоятельных родителей детей с целью выкупа…

– Уже прошло около недели, как исчезла дочь, но ни малейшего намека на выкуп мне не дали.

– А раньше «намеков» не было?

– Раньше… – Жемчугова задумалась. – Прошлым летом я обнаружила в почтовом ящике написанную печатными буквами бумажку: «Если вам дорога жизнь дочери, положите в ящик вместо этой ксивы сотню долларов». Показала записку Лоции. Та удивилась: «Чушь собачья!». А какое-то время спустя говорит: «Мам, вчера на дискотеке ко мне подвалил похожий на кидалу пацан и сказал, если ты пожалеешь сотню баксов, то заплатишь намного круче». Признаться, я струсила и положила в почтовый ящик стодолларовую купюру. Через сутки она исчезла. Прошло несколько дней. Снова появилась бумажка: «За просрочку первого платежа с вас причитается тысяча долларов». Такое хамство меня возмутило. Нашли дойную корову! --">