Ричард Джессон - Ночной рейс в Париж

Мадрид к Жозе Рюдену, которого он знал по давним военным связям в Германии и Испании. Бойлер не имел информации о том, как Рюден добыл пленку с чертежами. Он мог только предполагать, что Поля де Журифе и британского агента прикончили не без участия Рюдена. Фон Вальтер договорился о приобретении пленки во время большого благотворительного базара, который Рюден собирался провести тринадцатого на своей вилле в Арле.

Здесь на сцене появлялся я.

Я должен был просто-напросто совершить ограбление этого благотворительного базара и заодно — с помощью фон Вальтера — прихватить микрофильм. Бойлер почти не сомневался, что красные тоже вышли на Рюдена или по крайней мере выяснили о работе фон Вальтера на британскую разведку. И потому всякий, кто вступит в контакт с одним из них, окажется под подозрением. Но не я — мелкий уголовник, чье прошлое легко проверить.

Бойлер предложил мне самому назначить цену за проведение операции. И я ее назначил. Я затребовал сто тысяч американских долларов — чистыми, без налогов, бессрочную лицензию на импорт и экспорт шотландского виски, а также мое личное дело с отпечатками пальцев из Скотланд-Ярда.

Бойлер принял мои условия не моргнув глазом. Деньги и лицензия будут мне доставлены незамедлительно. Но изъять мое досье из уголовной полиции сейчас невозможно, так как оно является самым главным козырем во всей этой «игре».

— Площадь Святого Петра, сэр, — шофер остановил машину рядом с отелем. Я расплатился и проследил, как такси исчезло в оживленном потоке машин. Близился час пик. На моих часах было ровно пять. У меня оставалось тридцать минут на то, чтобы добраться до вокзала, расположенного в полукилометре отсюда. Я прогулялся по улице, зашел в отель, пересек вестибюль, вышел через служебный ход на соседнюю улицу и здесь поймал другое такси.

— На вокзал.

За две минуты до отправления поезда я появился на перроне. Когда проводники закрыли двери и состав тронулся с места, я прыгнул в свой вагон и был последним, кто вошел в поезд. Так что «хвоста» за мной не было. Именно в этом я и хотел убедиться.

В полном одиночестве я сидел в темном купе третьего класса и прислушивался к стуку колес. Я немного нервничал и был чуть-чуть испуган, ощущая опасность больше чем когда бы то ни было во время войны. Наверное, я лучше узнал жизнь и научился ценить ее, прожив десять лет относительно спокойно. Теперь мне было что терять.

В девять пятнадцать мы прибыли в Юстон, и уже через десять минут такси везло меня по вечернему Лондону. Я постоянно поглядывал в зеркальце заднего обзора, проверяя, нет ли за мной слежки. Вокзал Виктория был полон народа. Это обычное явление в пятницу вечером. Несмотря на жесткие ограничения пограничных служб, многие так или иначе ухитрялись провести субботу и воскресенье на континенте.

Пройдя мимо проводника, я направился прямо в свое купе, замкнул дверь, опустил жалюзи на окне и уселся, прислушиваясь к каждому звуку за дверью, пока поезд не въехал на паром. Минут через пятнадцать после того как мы вышли в море, я снял с талии специальный пояс для денег и документов и включил свет. Обычный конверт без обратного адреса, отправленный мне Бойлером по почте, ничем не отличался от первого послания, в котором я получил предварительные инструкции.

Мистеру Дункану Рису, гостиница «Львиная голова», Рок Ферри, Биркенхэд.

В конверт был вложен лист тонкой бумаги с аккуратно отпечатанным текстом:

«Дорогой Дункан!

Должен отметить, что до сих пор ты безупречно следовал инструкциям. В связи с этим ставлю тебя в известность, что в противном случае ты был бы остановлен, так как находился под наблюдением. Отныне ты будешь действовать под кодовым именем ЧАСОВОЙ.

Все контакты со мной ты можешь осуществлять по адресу: Мэрч Л. Кассиди, отель „Бристоль“, Саут Уэссекс, 9, Лондон, Англия.

Контакты только в случае крайней необходимости.

В одном поезде с тобой находится джентльмен в коричневом твидовом жакете и зеленом шарфе, курит белую трубку. Это наш курьер. Он передаст тебе деньги для выполнения задания.

После нашего последнего разговора я получил информацию, которая может серьезно помешать реализации задуманного и увеличивает опасность для исполнителя. Хотя риск и был предусмотрен как неизбежное условие, тем не менее мы постараемся предусмотреть все варианты помощи, чтобы обеспечить успех наших совместных усилий.

--">