Ник Картер - 105-144 Киллмастер сборник детективов про Ника Картера

минуты. Наш хореографо-любовный союз никто не нарушал.

Дирижер объявил последнюю пьесу. Я посмотрел на часы и с тревогой увидел, что было уже два часа ночи.

Мы закончили танец, не сказав ни слова. Затем я взял Самиру за руку, и мы пошли обратно в нашу комнату.

Я едва запер дверь, когда Самира была у меня на руках. Я нежно поцеловала его большие черные глаза, затем его нос и наши губы соединились с таким пылом, что мы могли бы поклясться, когда увидели это в первый раз.

В конце концов, Самира мягко оттолкнула меня и вернула мне себя. Я расстегнула три большие желтые пуговицы на платье и накинула его ей на плечи. Он упал на ковер, и я поднял его естественным образом, прежде чем аккуратно повесить в шкаф.

Затем я сорвал желтую розу с волос Самиры и сунул ее в карман куртки. Затем я сбросил с нее крошечные трусики.

Стоя передо мной в своей надменной наготе, Самира начала расстегивать мою куртку. Так же естественно, как я пошла повесить ее платье, она повесила его на вешалку и убрала в шкаф. Моя рубашка последовала за ним. Когда Самира спустила мои трусики до щиколоток, я быстро избавился от них небольшим прыжком.

Покрывая ее нежными поцелуями, я отнес ее к кровати, где осторожно уложил. Мои ласковые руки скользнули по ее твердому плоскому животу, затем по ее мягким, мускулистым бедрам. Я позволил своей голове упасть между шарами ее маленькой груди, которые я ласкал губами, медленно продвигаясь к их концу, который я начал дразнить. Ее тело начало дрожать, и ее горло издало легкий стон.

Руки Самиры не оставались бездействующими. Они смело прошли по всей поверхности моего тела. Мои губы и язык тщательно исследовали каждый уголок ее анатомии. Когда мой язык наконец достиг своей цели и задержался там надолго, голова Самиры оторвалась от подушки с почти болезненным выражением лица, но стоны, вырвавшиеся из ее горла, превратились в глубокую мелодию наслаждения, похожую на песню, глубокую и глухую.

Через некоторое время, вспомнив, как она любит проявлять инициативу, я позволил себе упасть на ее сторону и сказал:

- Твоя очередь.

Она оседлала мое тело и с удивительной точностью направила меня внутрь себя. Через несколько секунд мы оба взорвались окончательным слиянием. Затем наши тела расслабились, и наши губы снова искали друг друга.

Самира тихонько вздохнула и свернулась ко мне. Я оставил лампу включенной и выкурил одну из своих особых сигарет, которую вынул из своего золотого футляра. Вскоре ее ровное дыхание сказало мне, что она спит.

Я бесшумно выскользнул из постели и надел одежду. Самира даже не изменила своего положения. Глядя на нее, сразу подумалось, что она видела чудесный сон.

Я открыл тайник трех моих друзей и схватил Пьера. Осторожно схватив маленький цилиндр, я подошел к ложе и повернул патрон. Я забрал свои последние вещи. Любой, кто вдохнет смертельный газ, исходящий от Пьера, умирает в течение минуты. Газ улетучивается за три минуты. Как и все оперативники АХ, я могу задерживать дыхание на четыре минуты.

Я достал из шкафа пиджак и рубашку, затем поставил сумку у двери и в последний раз посмотрел на Самиру. На его лице было такое же выражение полноты счастья. С другой стороны, ее ровное дыхание перестало поднимать ее маленькую грудь. Я взял Пьера и положил патрон обратно в карман.

Я выключил свет, вышел и запер дверь. Ночь была прохладной. Я натянул куртку и глубоко вздохнул.

Когда я ехал в аэропорт на своем «Мустанге», я почувствовал, как что-то укололо меня сквозь рубашку. Я полез в карман куртки и нашел там желтую розу. Я взял цветок и вдохнул его запах. Он был проникнут ароматом Самиры. Я опустил окно и выбросил розу на улицу. Лепестки развевались на ветру вслед за мной. Я посмотрел на часы, было 6:30 утра.

Конец.

--">