Генрих Саулович Альтов , Вячеслав Петрович Фелицын - Сигнал «СКРД»

вспоминая, потом продолжил:

— Потянулись годы ожидания. Отец бедствовал, но терпеливо ждал, что в России будут восстановлены старые порядки. А годы шли. Я родился уже в эмиграции, в маленьком американском городке Гримсби. Из последних средств отец устроил меня в Нордхоффский университет. В день моего совершеннолетия он раскрыл мне тайну подземелья. Отец рассчитывал, что немцы победят в войне, и когда советские войска вступили в Берлин, тяжело заболел. Ему уже не суждено было поправиться. Тяжелое нервное расстройство перешло в помешательство — отец умер в больнице. Я не спал ночами, мысли не давали покоя: в подземелье лежали ценности на миллионы долларов, а я должен был экономить каждый цент… Одному мне было не добраться до сокровищ; я начал искать компаньонов. Меня познакомили с одним господином. Потом я узнал, что это был руководитель разведывательного центра. Три года назад подводная лодка высадила меня на побережье Аджарии…

Лже-Хромов закурил новую папиросу, затянулся, спокойно продолжил:

— Вблизи крепости оказался лагерь археологов. Пришлось пробраться туда ночью. Мы — со мной были три американца — отыскали замурованный вход, открыли его и проникли в подземелье. Меня интересовали только сокровища, но руководитель разведывательного центра поставил условие: я должен помочь подготовить взрыв завода, построенного над подземным ходом. Три недели мы бурили шпуры, закладывали взрывчатку. Однажды мои спутники натолкнулись в подземелье на постороннего человека и убили его. По документам я узнал, что это был профессор Серебряков. Мы понимали, что наверху ведутся поиски, больше недели отсиживались в подземелье. Потом американцев забрала подводная лодка, а я — с документами Хромова — направился в Москву. По договоренности с разведкой я должен был жить в России до взрыва завода. Мы условились, что, увидев сигнал — объявление в одной из витрин «Мосгорсправки», — я выеду в Аджарию и помогу перегрузить на подводную лодку ценности из подземелья. Объявление появилось три дня назад и содержало указание, что взрыв намечен на седьмое ноября.

— Зачем вы выкрали рукописи Серебрякова у Майсурадзе? — спросил генерал.

— Я опасался, что в них могло быть упоминание о подземном ходе. С этой же целью я вырезал лист из старой статьи отца. Там приводилась легенда, которая могла выявить, какую именно цель преследовала экспедиция.

— Когда должна прибыть подводная лодка?

— В ночь на шестое ноября, после того, как я, убедившись, что все в порядке, дам объявление в справочной витрине на Плехановском проспекте в Тбилиси.

— Текст объявления?

— «Срочно продается хорошо сохранившийся комод красного дерева… Звонить по телефону 3-54-12».

— Вы понимаете, насколько усугубит вашу вину попытка дать неправильные показания?

Штромберг бросил потухшую папиросу в пепельницу, кивнул головой:

— Все, что я сказал, — абсолютно точно.

— Хорошо. Теперь вторая часть показаний.

Штромберг улыбнулся.

— О, господин генерал! Мы пока еще не договорились. Мне нужна полная гарантия того, что я останусь жив. Только тогда…

Славинский помедлил, потом нанес хорошо рассчитанный удар.

— Ну что ж, обойдемся и без этих показаний. Все, что вы можете сказать о бывшем профессоре Нордхоффского университета Уолтере Торне, мы уже знаем.

Удар попал в цель. Штромберг вздрогнул, чуть заметно побледнел, удивленно глянул на Славинского.

— Сядьте, Штромберг, — приказал генерал. — Как видите, торг не состоялся.

Штромберг сел.

— Вы не можете знать всего. Только мне известно, где хранятся фотографии Торна…

— Слушайте, Штромберг, — голос генерала вдруг зазвучал в полную силу. — Если вы хотите смягчить свою вину, — сами, без всяких оговорок, расскажите, что вы знаете о Торне. Вот так.

Взгляд Штромберга встретился со взглядом генерала. Несколько секунд оба молчали, потом Штромберг отвел глаза и нерешительно сказал:

— Мне надо подумать…

Генерал нажал кнопку звонка.

— Хорошо, подумайте!..

Эпилог

В полдень седьмого ноября к «складу номер четыреста семьдесят два» подъехала машина. Скрытый в стене телепередатчик выхватил и перенес на экран в кабинете Торна лицо высокого гостя. Торн поспешил навстречу и встретил гостя у лифта.

— Рад видеть вас, генерал, — пожимая протянутую руку, сказал Торн.

От него не укрылось то возбужденное настроение, в --">