Дональд Гамильтон - Засада

приобрести навыка стрелять прицельными одиночными выстрелами.

Впрочем, эти хорошо обученные и совсем не похожие на крестьян ребята, конечно, были никакие не pelado. Несмотря на присутствие женщин и, невзирая на неописуемые одеяния и ленивую расслабленность, можно было сразу почуять витающий над этим лагерем армейский дух. Мой проводник провел меня мимо костра к человеку, сидящему в складном кресле и курившему сигару. Это был невысокий плотный усач в широкополой соломенной шляпе и замызганных военных штанах. Ему давно не мешало бы побриться, и по нему сразу было видно, что щетина его немало раздражает. И все же каким-то непонятным образом при тусклом мерцающем свете костра он выглядел чуть ли не щеголеватым. Возможно, такое впечатление создавалось благодаря его сигарете.

На поясе в кобуре у него висел автоматический пистолет 45-го калибра. Запри он этот пистолет в своем штабном сейфе в столице Коста-Верде — священное название этого славного города постоянно вылетает у меня из головы, — ему было бы не труднее добраться до него, чем сейчас.

— Лодка прибыла, mi coronel<Мой полковник (исп.)>, — сказал мой проводник. — Вот этот человек.

Сидящий в кресле отпустил проводника взмахом руки и взглянул на меня.

— Вы называете себя Эрнандесом?

Он даже не встал поприветствовать меня и не вытащил сигару изо рта. Голос у него был надменный. Ага, вот, значит, как мы будем работать. И я сразу помянул про себя добрым словом одного военного мудреца, как его там, который заявил, что ему по душе иметь дело с любым неприятелем, но Боже его упаси от общения с союзниками.

— А кого это интересует? — спросил я.

— Я полковник Эктор Химинес. — Он произнес фамилию на испанский манер, с ударением на втором слоге.

— Ну, если вы Химинес, то я Эрнандес.

— А как ваше настоящее имя?

Вообще-то это не было государственным секретом. Моя “крыша”, скорее, имела большее значение для него, чем для меня. Если ему так уж хочется нарушить конепирацию — что ж, его дело. Это же его страна, и ему здесь жить, в конце концов. Мена же — увольте. Я тут оставаться не собирался. В том, разумеется, случае, если мне было суждено вернуться живым с этого задания.

— Я Хелм. Мэттью Хелм.

Тут он наконец вынул сигару изо рта и, взглянув на нее, отбросил в сторону. Потом внимательно смерил меня взглядом.

— Все это, — он махнул рукой на костер и на столпившихся вокруг него людей, — приготовлено для одного человека. Все это предназначается только для помощи одному долговязому гринго с ружьем. Это и есть то самое ружье?

— Да, — ответил я и подумал, что сейчас не время возмущаться по поводу клички “гринго”.

— Покажите-ка.

— Увидите, когда придет пора, полковник. Не сейчас. Его глаза сузились.

— Это приказ, сеньор Хелм.

— А я его отклонил. С нижайшим почтением. Это ружье было изготовлено в климате куда более сухом, чем ваш. Его уложили в воздухонепроницаемый футляр и обложили силикагелем для поддержания нужного уровня влажности внутри. Если я его сейчас достану, то оно преждевременно попадет в избыточную влажность.

Он чуть ли не минуту смотрел на меня тяжелым взглядом. Потом резко положил ладонь на кобуру. Если он решил показать характер, шансов у меня не было, но я все же опустил левую руку — правой я удерживал чехол с ружьем — на рукоятку маленького револьвера 38-го калибра, торчащего у меня за поясом, и приготовился выхватить его из хитроумной кобуры, снабженной пружинным толкателем. Наверное, я бы мог задорого продать свою жизнь, как говорится, но послали меня сюда не совсем за этим.

Химинес перевел взгляд на мою левую ладонь, чуть улыбнулся, не спеша отстегнул язычок кобуры и выудил оттуда новую сигару. Потом извлек приспособление для подрезывания сигары и зажигалку. Закурив, он вернул инетрументы обратно в кобуру и так же не спеша застегнул язычок.

— Если бы я был способен стрелять не хуже младшего офицера, — сказал он, выпуская дым в сторону леса, — я бы уже был генералом, сеньор Хелм. Неумение стрелять — большой недостаток для профессионального военного. Раз я не умею стрелять, зачем мне обременять себя большим пистолетом? — он улыбнулся. — К тому же, если у тебя есть хорошее оружие, всегда можно найти тех, кто им владеет. Но даже если таковых не найдется, друзья с радостью снабдят тебя нужными людьми, — и он многозначительно взглянул на мое ружье.

Я глубоко вздохнул.

— Я открою футляр, если вы отдадите --">