Джеймс Хэдли Чейз - Кэд

сказал Шнайдер. — Я представляю тебе Кэда. Возможно, ты слышал о нем. Это блестящий фотограф… был когда-то. Он не хочет иметь неприятностей. Проводи его в отель. Он улетит завтра утром в одиннадцать. Побудь с ним до отъезда. — Потом обратился к Кэду. — Это Рон Митчелл. Он ненавидит черномазых и тех, кто любит их, а еще он не переваривает агитаторов и пьянчужек. Не сердите его. Он не любит, когда ему действуют на нервы.

Митчелл сел в машину, и высунув голову, недовольно посмотрел на Шнайдера.

— Если ты думаешь, что я до утра буду караулить этого вонючего пьяницу, то тебе лучше показаться врачу, Джон.

— Ты должен оставаться с ним, Рон. Запри его в номере, если хочешь. Лично мне совершенно наплевать на все это, лишь бы он вел себя спокойно.

Митчелл, ворча, открыл дверцу с правой стороны и бросил Кэду:

— Садитесь. Если ищете приключений, рассчитывайте на меня.

Кэд сел в «шевроле» и положил саквояж на колени. Митчелл нажал на акселератор, и машина рванулась по направлению к пустынной автостраде, по которой и помчалась со скоростью не меньше ста миль в час. На автостраде не было никакого движения. Только через десять миль пути им встретилась одна машина, да и то полицейская. Всю дорогу Митчелл бормотал проклятия. Въезжая в город, он снизил скорость.

Главная улица была пуста, магазины закрыты. Когда они проезжали перекресток, Кэд увидел группу крепких парней, молча стоящих на углу улицы. Все они были вооружены дубинками и револьверами.

Митчелл свернул на боковую улицу и остановил машину перед отелем «Централь», современным зданием в десять этажей с небольшим сквериком и фонтаном перед входом. В каждой комнате был балкон, выходящий на улицу. Швейцар дружески кивнул Митчеллу и с любопытством уставился на Кэда.

Они прошли через вращающуюся дверь и направились к дежурному администратору. Тот протянул Кэду карточку и ручку. Кэд с трудом смог заполнить карточку — так дрожала рука.

— Комната четыреста пятьдесят восемь, — сказал служащий, вручая ему ключ.

Митчелл сам взял ключ, отодвинул носильщика и направился к лифту. Кэд последовал за ним. На четвертом этаже оба прошли в приготовленный номер. Митчелл открыл дверь и первым вошел в просторную, хорошо меблированную комнату. Он распахнул балкон и, выйдя на него, убедился, что Кэд не сможет уйти этим путем — слишком высоко. После этого он вернулся в комнату.

Кэд бросил свои вещи на кровать. У него болели ноги, во всем теле была страшная слабость. Ему хотелось сесть, но он не решался сделать это, пока в номере находился Митчелл.

— Я вас оставляю пока, — сказал тот. — И не пытайтесь выбраться из этого гнездышка до самого отъезда. Я буду недалеко. Если вам что-нибудь понадобилось, говорите сейчас, потому что я вас запру.

Кэд колебался. Он ничего не ел со вчерашнего вечера, но это не было главным. Ел он очень мало.

— Бутылку скотча со льдом, — сказал он.

— У вас есть, чем заплатить?

— Да.

Митчелл вышел, хлопнув дверью. Кэд услышал, как ключ повернулся в замке. Фотограф снял пиджак и упал в мягкое кресло. Руки его дрожали.

Через несколько минут посыльный, сопровождаемый Митчеллом, принес ему бутылку скотча и ведерко со льдом. Кэд расплатился, не поднимая глаз. После этого Митчелл с посыльным вышли в коридор, и Кэд услышал, что его снова заперли. Оставшись один, он налил себе стакан скотча, сделал большой глоток снял, телефонную трубку и попросил соединить его с Нью-Йорком.

— Не вешайте трубку, — попросила телефонистка.

Кэд стал ждать и сквозь писк и шорох в трубке услышал, как она с кем-то разговаривает, но слов было не разобрать. Через несколько минут раздался очень официальный голос телефонистки:

— Разговоры с Нью-Йорком сегодня запрещены.

Кэд повесил трубку и несколько минут сидел, тупо уставясь на ковер, потом протянул руку и налил еще один стакан скотча.

* * *

— Мистер Кэд! Прошу вас, мистер Кэд, проснитесь!

Кэд застонал. Не открывая глаз, он почувствовал, как зверски болит голова. Сколько времени он спал? Солнце по-прежнему было ослепительным.

— Мистер Кэд, ну, прошу вас!

Кэд с трудом открыл глаза и увидел комнату как бы в тумане. Фотограф приложил руку к глазам. Перед ним стоял незнакомый человек:

— Мистер Кэд, у нас мало времени!

Кэд помедлил несколько секунд, прежде чем еще раз посмотреть на того, кто это говорил. Боже, да это негр!

— Мистер Кэд, манифестация начнется через полчаса. Как вы себя чувствуете?

Негр был --">