A. Volres - Темный город

A. Volres Темный город

ГЛАВА 1

Тихо, тихо

В тёмном городе.

Здесь огни не горят,

Светлячки не летают.

Если выйдешь ты ночью на улицу,

То утонешь во тьме нашего города.

Незадолго до того, как в нашем городе начали происходить убийства, моя мама уволилась с работы. Теперь она просыпается на полчаса раньше, чтобы успеть приготовить мне завтрак в школу. Ежедневно мне приходится брать с собой овощной салат, или пюре с запеченной морковкой, или жареные в тесте брокколи, в лучшем случае — оладьи с медовым джемом. Со всей этой вегетарианщиной сложно спокойно обедать в столовой. Особенно, когда друзья достают из контейнеров пиццу, стейки или чизбургеры. Недавно моя семья решила экономить деньги на учёбу брата в Сиэтле, поэтому я остаюсь даже без карманных денег.

Но это не самое худшее. Ужаснейшим обстоятельством всей своей жизни я всегда считала то, что родилась я не в центре Нью-Йорка или, хотя бы, Чикаго, а в Тенебрисе — забытом всеми городе, тихой пустошью, скучной глубинке. Наш город иногда называют тёмным. Говорят, это из-за климата. Солнце светит обычно тускло, а тучи заволакивают всё небо, не давая прохода свету. У нас и правда каждая улица — сплошная серая дорога, идущая вдоль городка, петляющая и пустынная. А когда наступает ночь, только лишь на небольших участках тускло светит бледный фонарь. У правительства города нет денег на оплату освещения — ещё одна причина в доказательство того, что я живу в самой глубинке Америки. И всё же, годы, проведенные здесь, начиная с детства и заканчивая моими семнадцатью годами — это действительно прекрасное время. Пусть наш город тихий и скучный, дома и дороги серые, а тучи хмурые — далеко не это украшает Тенебрис. Люди — вот что заставляло светиться наш городок. Жаль, что понять мне это только предстояло, и было это слишком поздно.

Итак, город был угрюм, как и всегда. Я засыпала, общаясь с друзьями по скайпу. Мы обсуждали предстоящую контрольную по химии, к которой снова никто не готовился, даже Грейс, мечтающая стать врачом. Тёплое одеяло согревало меня, как и беседа с друзьями. Единственное, чего я могла тогда бояться, это лишь то, что в какой-то момент папа войдёт в комнату и заставит меня выключить ноутбук. Ни я, ни мои друзья ещё не догадывалась, что завтра в нашем городе случится первое убийство, за которым пойдут последующие.

В тот день, когда за окном ещё был февраль, я снова проснулась на полу.

— Времена идут, а ты до сих пор падаешь с кровати во сне, — послышалось мне.

— Отвали, Брэдли, — пробубнила я в подушку.

Почувствовав, что он до сих стоит в дверном проёме, показала ему неприличный жест рукой.

— Я буду на кухне, когда ты проснёшься, — сказал он, и за ним тихо захлопнулась дверь.

Я перевернулась на другой бок. Спать хотелось невыносимо, а потому соображалось долго. Мне хватило пары секунд, чтобы соскочить с пола и понестись со скоростью ветра на первый этаж.

— Брэдли? — выкрикнула я при виде брата, который не приезжал домой больше месяца.

Он лишь игриво посмотрел на меня. Лицо его повзрослело, скулы покрылись лёгкой щетиной, волосы подросли, но я обратила внимание только на шрам, которому недавно стукнул уже год. Кажется, его почти и нет, но я всё равно вижу, как он разрезает почти половину лба.

— Почему не предупредил, что приедешь? — приземлилась я рядом с ним.

— Только не говори родителям, — начал он. — Но меня, похоже, отчислили.

— Что? — чуть ли не крикнула я. — Ты в своём уме?

— Оказывается, если пропустить больше половины лекций, могут отчислить.

— Чёрт возьми! — гневно протараторила я. — Да все это знают, Брэдли, ты совсем идиот? Ты издеваешься? Ты вообще понимаешь, какое чудо, что тебя с твоей успеваемостью вообще куда-то взяли, не говоря уже про то, что это, блин, престижный университет!

— И что, — улыбнулся он.

Я, кажется, уже догадывалась, что однажды его отчислят. И догадывалась, что ему от этого не будет ни капли досадно, ведь всю свою жизнь он готовился к поступлению в другой университет со спортивной нагрузкой.

— Лучшего в твоей жизни не будет, — повторила я. — Вали в Сиэтл, извиняйся перед преподами, но только не сиди здесь.

Как только он услышал это, его лицо исказилось ещё больше. Улыбка стала шире, а вот моё терпение лопалось окончательно.

— Что ты собираешься теперь делать?

Но он не ответил, вместо этого рассмеявшись на --">