Денис Горюнов - Не всех ждет реквием в конце

Он заранее купил себе место у окна. Это место было для него самым комфортным, так ему не приходилось делить с кем-то подлокотник, из-за чего бывало так, что случались ссоры, и весь полет приходилось то и дело думать об этом конфликте, ведь в драку в самолете не полезешь и ругаться друг с другом не станешь у всех на виду, вот и приходится весь полет аккуратно сдвигать чужой локоть и сверлить друг друга взглядом… После этого выходишь из самолета злым на весь мир… Такое случилось в его жизни всего один раз, но запомнилось надолго, встретился ему однажды такой же упрямый и наглый пассажир, но в другие разы все решалось полюбовно… Да и к тому же, у окна можно было опереться локтем на раму иллюминатора и спокойно спать, и вставать каждый раз, как кому-то приспичит, чтобы выпустить, не приходилось. Теперь с уверенностью в пятьдесят процентов, что самое неприятное позади, он думал лишь о том, чтобы его соседями оказались приятные, ненавязчивые люди, так как время полета составляло почти десять часов, и он очень не любил, когда ему докучают разговорами.

Стоя в трех рядах от своего, в ожидании, пока человек, стоящий перед ним, засунет ручную кладь на багажную полку, он посмотрел на своих соседей и понял, что полет будет легким. У прохода сидел старый иностранец в вельветовом пиджаке бежевого цвета и пытливо всматривался в иностранную газету, не задействовав свои, надвинутые на лоб, очки в золотой оправе, а посередине сидела кареглазая, с небольшим острым прямым носом и высоким лбом, загорелая и чем-то опечаленная девушка лет двадцати пяти.

Он не мог оторвать от нее глаз, она была очень красива. Он смог рассмотреть ее еще лучше, когда она перевела свой взор на приземляющийся самолет и повернула голову так, что пряди волос кофейного цвета опустились на хрупкие плечи.

Где-то с верхней полки на пол свалился багаж, и послышался детский плачь, все с любопытством начали вытягивать головы, чтобы разглядеть, что там произошло, и он не был исключением. Посмотрев на испуганного плачущего ребенка, в метре от которого валялся сломанный полуоткрытый чемоданчик, он повернулся обратно и встретился глазами с той самой девушкой.

Они смотрели друг другу в глаза, как ему показалось, неприлично долго, а затем одновременно с чувством неловкости разорвали зрительный контакт, сердце забилось быстрее, и его начали переполнять эмоции, похожие на те, что испытывают люди в тот момент, когда влюбляются.

Стоя над иностранцем и пытаясь впихнуть свой рюкзак на уже и без того забитую багажную полку, он чувствовал на себе ее взгляд. Закончив с багажом, он еще раз встретился с ней взглядом и, сев на свое место, начал раскладывать вещи по отделениям в кресле перед собой.

Он, как и все люди на борту, просидевшие шесть лишних часов в зале ожидания, очень хотел спать, но зная, что сейчас начнется инструктаж по безопасности, который он ни разу не прослушал за всю свою жизнь, хотя и прекрасно понимал, что это может однажды спасти его при падении, он с тревогой на душе засунул в уши бируши и начал читать книгу. Ему оставалось всего лишь сорок страниц, и он как раз должен был уложиться до того времени, когда самолет выйдет на нужную высоту.

Загорелся сигнал «Пристегнуть ремни», стюардессы провели инструктаж, закрыли все багажные полки, удостоверились, что все пассажиры пристегнуты, и через пару мгновений самолет вышел на взлетную полосу. Выждав минуту, пилоты выставили мощность двигателей на максимум, и самолет сорвался с места так, что спины пассажиров врезались в спинки сидений.

Самолёт уже давно вышел на нужную высоту, но он этого не заметил, так как был сильно увлечен поворотом событий в своей книге. В этот момент девушка с соседнего кресла аккуратно до него дотронулась и, смотря ему в глаза, что-то с улыбкой произнесла.

– Что? – тихо спросил он, взглянув на нее с удивлением.

Она снова что-то сказала, затем посмотрела на его уши и жестом дала понять, чтобы он их освободил.

– Извините, совсем забыл про них, – с улыбкой произнес он, осознав, что поставил девушку в неловкое положение, заставив говорить ее одно и то же несколько раз.

– Ты пить что-нибудь будешь? – спросила она с улыбкой и кивнула головой в сторону стюардессы, стоящей сбоку от них.

– В следующий раз напитки пойдут разносить только через два часа! – произнесла стюардесса.

– А, – протянул он, – нет, спасибо.