Дмитрий Чарков - Край Миа Люцера

человек, его рука была неестественно подвёрнута под вторую подушку, ноги раскинуты по всей ширине постели, а голова свисала с матраца в противоположную сторону, так что мне не видно было лица.

Я осторожно прикрыл дверь, до щелчка грёбанного замка, и спиной облокотился на неё.

* * *

В Симферополь я приехал работать за несколько месяцев до этого вечера. Последние три года в Крыму действовал мораторий на всякого рода проверки государственными органами коммерческих предприятий, и с января этот своеобразный стальной занавес поднимался, открывая крымский деловой заповедник российскому фискалу для учинения справедливого бюрократического формализма. Государственная проверочная машина готовилась осваивать новые пост-советские горизонты – налоговики, трудовики, медики, педики, сэсы, статы… Не уверен, знают ли сами где-то там, наверху, чего у них собирательно наворочено в плане отчетности для всякого рода бизнесов, но все сюда уже, видимо, запланировали полёт в высокий сезон. Халява, вишь как. Грешны, да – ну, человеки ж ведь. Мне, впрочем, от этого только новые проекты – я специализировался на бизнес-процессах и организационном моделировании коммерческих структур. Работа не пыльная, нет, и даже денежная. А если с умом и особым подходом – то очень денежная. В эту командировку необходимо было подготовить крымского заказчика адаптироваться под общероссийские реалии ведения дел, как это принято на материке, чтобы плановые проверки не обернулись штрафами и приостановкой работы, а, следовательно, и многомиллионными убытками.

Заказчиком выступал предприниматель, давно работавший в ритейле – имел сеть магазинов товаров бытового назначения, в Крыму весьма известная сеть. До госпереворота в Киеве бизнес был, конечно, единым для полуострова и материка, но с появлением северной государственной границы и упразднением таковой на востоке Тавриды автоматически изменилось законодательство и, конечно, местная рыночная ситуация. При этом активы предпринимателя сохранились как в Украине, так и на вновь обретенных российских черноморских территориях. Законодательство-то перекроили относительно быстро, а вот менталитет сотрудников, особенно управленцев – тут всё обстояло гораздо сложнее. И пресловутый южный темперамент никак не способствовал стремительным переменам в их профессиональном сознании. А грядущий запуск общедоступного транспортного сообщения с Россией обещал ещё некий страшный пул перемен в коммерции, который до конца так никто и не брался предсказывать в деталях – но то, что влияние на бизнес непременно случится, сомнений не вызывало ни у одного из местных бизнесменов: сдерживаемая доселе неудобством транспортного сообщения экспансия российских бизнес-моделей и товарные массы со своими относительно низкими ценами из Кубани, Ставрополья и Придонья быстро заполонят крымские коммерческие ниши, существенно перекраивая и тесня сложившиеся с конца прошлого века предпринимательские традиции и уклад. Не то чтобы в Украине всё было дороже – нет, совсем даже наоборот, но оттуда-то товар больше не везли, а дороги из Джанкоя и Армянска за три года уж и полынью только лишь не поросли. Везли из той же России, только в Крыму накручивали как-то уж совсем не по-божески, рассчитывая, видимо, на беззаботно толстые портмоне и клатчи туристов. Немного промахнулись, как оказалось.

Чтобы во всём этом разобраться, мне понадобилась неделя общения со своими новыми коллегами.

Встретили меня в офисе компании скорее радушно, чем с опаской – словно недавно уехавшего на заработки дядю, вдруг удачно окопавшегося в московских опен-спейсах. Не хлебом-солью, конечно, но и не с фигой в кармане. Крымчане в своей основной массе весьма открытые и добродушные люди – что татары, что украинцы, что русские – в чем я со временем лишь ещё больше уверился, так что потом, во время своих кратких прилётов в Москву, мне приходилось себя психологически перестраивать – к хорошему-то привыкаешь быстро. Начальник службы персонала, невысокая моложавая дама с блестящими и полными энтузиазма глазами, с ходу меня абонировала:

– Рассказывайте же, Андрей Владимирович, как у вас там, в Москве?

Я слегка опешил. И не нашёл ничего лучше, как честно признаться:

– Да, по правде говоря, с экологией как-то не очень в последнее время.

– О, а у нас-то уж

--">