Ник Кварри - В аду шансов нет

был приехать, вы отправились в испанский квартал Гарлема и застрелили Марго Варга. Вы понимали, что вас никто не будет подозревать, так как, судя по всему, у вас не было никакого мотива это делать". Но у вас все-таки был мотив — вы отлично понимали, что когда Джонни Клоуд узнает об убийстве Марго, он решит, что это дело рук вашего супруга. Он мог бы в ярости наброситься на ни о чем не подозревающего Кью и, к вашему удовольствию, возможно, убил бы его... — сделав паузу, я продолжал: — Но кое-что в этом плане пошло не так, как вы рассчитывали. Во-первых, Гарвей Кью слишком рано узнал об убийстве Марго — еще до того, как Джонни доехал до Нью-Йорка. В этом вам надо винить управляющего домом, где проживала Марго. А Кью пришел к тому же выводу, что и вы. Он понял, что Джонни подумает, что убийство Марго дело его рук и в отместку пойдет в полицию и расскажет все о нелегальном ввозе мексиканцев. Поэтому Кью решил опередить Джонни и приказал Хэнксу убрать его. Дело у них сорвалось, но у них оставался и иной путь. Вы же не знали, что Джонни лежит в больнице. Вы полагали, что он где-то скрывается, и выжидали удобного случая, чтобы убрать мужа. Поэтому, если бы вашего супруга кто-нибудь подстрелил, то, по вашему мнению, все подозрения пали бы на исчезнувшего Джонни Клоуда...

И вот вы сами выходите на сцену. Из-за кустов парка вы стреляете в Гарвея Кью. Только с такого расстояния вам не удалось полностью выполнить задуманное. После этого вам оставалось лишь ждать, когда он выпишется из больницы. На этот раз вы не рискнули стрелять издали. Вы просто вошли в его кабинет, обняли его одной рукой, точно собираясь что-то сказать ему, а потом вогнали ему пулю в лоб, прежде, чем он сообразил, что к чему.

Лишь сейчас миссис Кью обрела голос.

— Но ведь меня даже не было в кабинете, когда... Я ведь находилась на улице, когда он застрелился! Вы же сами слышали выстрел!

— Угу, — снова промычал я и начал осматривать кабинет. Я обнаружил все за кушеткой — магнитофон, который был еще включен, с вертящимися бобинами. Ведь у нее не было возможности выключить его. Флинт и другие чиновники стали наблюдать, как я манипулирую с магнитофоном. Я переключил его в обратном направлении и включил ленту сначала. В течение минуты вообще ничего не было слышно, а затем из мощного динамика грянул гром, словно револьверный выстрел...

— Вот вам и доказательство, — произнес я. — Вы заранее рассчитали время, которое понадобится, чтобы добежать до слуг и подвести их к дому, где бы они и услышали выстрел... Суду, может быть, и не удастся уличить вас в убийстве Марго Варга, но в убийстве собственного супруга вас наверняка уличат... Этот трюк с магнитофоном достаточное тому доказательство. Если у вас выдержат нервы, то опытный защитник, правда, мог бы вытянуть вас из этой аферы, но тут нужно чрезвычайно большое искусство и с вашей, и с его стороны. Искусство блефовать...

Но она не выдержала уже сейчас. С громкими рыданиями она бросилась на кушетку.

— Я должна была это сделать! Должна... Иначе он утопил бы меня, как свою первую жену!

В итоге, она должна была провести остаток жизни в тюрьме. Ее защитнику удалось затянуть процесс, который закончился только через год, а потом она вынуждена была отправиться за решетку.

Джонни Клоуда приговорили лишь к месяцу тюремного заключения. А я снова отправился в Нью-Мексико, чтобы участвовать в празднествах по случаю возвращения Джонни домой.

Потом я вернулся в Нью-Йорк, к Сэнди, которая уже выздоровела и была, как всегда, веселой. Лишь небольшой шрам под ее левым плечом мог напомнить о прошлом.

Я рассказал Сэнди о празднике, который устроила семья Клоудов, расписал его подробности, умолчав только о всем, что касалось меня и Сторми...

Сторми написала мне несколько раз. Какое-то время она даже подумывала о том, чтобы приехать в Нью-Йорк, но, в конце концов, не решилась.

И это, вероятно, было к лучшему. Если бы у меня были одновременно две такие страстные кошечки, как Сэнди и Сторми, то в скором времени я пришел бы к выводу, что это слишком большая роскошь для моего организма...

--">