Катерина Врублевская - Дело о рубинах царицы Савской

мычали коровы, которых тоже везли обживаться на африканском берегу. Настоящий Ноев ковчег, а не корабль.

Я тоже внесла свою лепту. Вместе со мной ехала машина по выделке кирпичей — этот современный станок, изобретенный в Германии, был способен за час слепить две тысячи кирпичей. К нему прилагался чертеж простой печи для обжига и подробное описание, как ее построить собственноручно. В местности, скудной лесом, такая машина будет несомненным подспорьем в строительстве домов, по крайней мере, я на это надеялась. Аршинов сказал, что с обжигом проблем не будет — там, куда мы направлялись, нашли запасы каменного угля.

Конечной целью нашего путешествия должна была стать точка на карте — в самом конце Красного моря, там, где оно сужается, и сквозь Баб-эль-Мандебский пролив выходит в Индийский океан. Аршинов считал это место стратегическим и уместным для построения на нем колонии "Новая Одесса" — удобная бухта позволяла бы русским кораблям спокойно переносить тяготы плавания.

Я поражалась энергии и натиску этого уже немолодого, крепко сбитого казака. Как будто он одновременно мог находиться в нескольких местах: уговаривал толстосумов, проверял, правильно ли упакован багаж, подписывал кучу векселей, разговаривал с желающими участвовать в экспедиции.

К тому времени я уже приехала из N-ска в Одессу и ждала прибытия моего груза, закупленного для колонии. Делать было совершенно нечего, я прогуливалась по набережной и вспоминала свой разговор с отцом, присяжным поверенным Лазарем Петровичем Рамзиным.

— Куда ты на этот раз собралась, дочка? — спросил он, целуя меня в лоб.

— В Африку, papa, на побережье Чермного^[3] моря.

Он нахмурился и произнес:

— Этому есть еще причины, помимо тетушкиного завещания?

— А разве это не самая важная причина, Лазарь Петрович? — я удивленно посмотрела на отца. — Ты же сам говорил давеча, что пять лет на исходе, и надо подумать о выполнении условия в завещании, иначе деньги перейдут монастырю.

— Но можно же было как-то по-другому… — сказал отец с несвойственной ему нерешительностью в голосе. — Я бы придумал что-нибудь. Отправил бы тебя на воды…

— Нет, papa, — заявила я, — это было бы нечестно по отношению к памяти моего покойного мужа и твоего друга. Поэтому я поеду в Африку, и выполню условие тетушки.

— Как знаешь, дочь моя. Не мне тебя останавливать. Напоследок мой тебе совет: привези из Африки документальные доказательства твоего нахождения там.

И, выпустив эту парфянскую стрелу, он, недовольный моим решением, вышел из комнаты.

* * *

Поселившись в Одессе в Воронцовском переулке, выходящем на роскошный Приморский бульвар, я ежедневно наведывалась в порт, чтобы лично наблюдать за погрузкой на "Северную Пальмиру". Меня завораживали шум и лязг, крики грузчиков, вид огромных тюков в толстой канатной оплетке, запахи йода, краски и дыма — мне все равно нечего было делать…

В один из дней я, как обычно, пришла с утра в порт и увидела Аршинова, смачно ругающего гуртовщика скота, вертлявого мужика в суконной поддевке со сборами.

— Ты какую скотину мне пригнал, ирод? Я тебе что заказывал? Это же не коровы — мощи!

— Не извольте сомневаться, коровы — первый сорт. Рога, копыта, все при всем. Исправные.

— Какие копыта? Какие рога? Они что, на рога худеют, я тебя спрашиваю?! Вон, ребра торчат! — и Аршинов со всего размаху стукнул корову по неровному боку. Корова испугалась и, подняв хвост, шлепнула на сапог казака тяжелую лепешку.

Суетливый гуртовщик почему-то обрадовался.

— Смотри, барин, хорошо коровка поела, а ты еще жалуешься!

— Да ну тебя! — отмахнулся от него Николай Иванович и тут заметил меня: — Полина, как хорошо, что вы пришли!

Он подошел ко мне, резко пахнущий коровьим навозом, и я постаралась не отшатнуться.

— Вот, решила посмотреть как продвигается погрузка, — начала я.

— Мне нужна ваша помощь.

— Говорите, чем могу помочь?

— Сейчас на пристань придут люди. Нужно переписать их имена, и какими ремеслами владеют. Отдельно городских, крестьян и казаков. Есть ли при себе инструмент, в порядке ли документы. А я за скотом присмотрю — не разорваться же мне!

— Разумеется, Николай Иванович, я и сама хотела предложить вам помощь. Ведь скучно сидеть, дожидаться отправки.

— Вот и чудесно! — обрадовался он. — Отправляйтесь в контору, что за пирсом, там уже собрались будущие колонисты. Бумагу и --">